и не по канонам современной моды. Что такое мода? Субъективное мнение, часто извращенного вкуса. А вот Айсылу – то, что всегда – в любые века будет изысканно-красивым. Правда, ее красота лишь только начинала раскрываться, подобно лепесткам дивного цветка. Девочка и была им – «лунным цветком», под стать своему имени. Такая вся светлая, источающая нежное сияние. Ровный овал лица со слегка широковатыми скулами (вот она, татарская кровь) и чуть выпирающим вперед мягким подбородком (что свидетельствовало о возможном упрямстве), прямой, правильной формы нос, пушистые, темные ресницы, словно веером, лежащие на светлой коже и губы – конкурирующие по своей яркости и красоте с глазами Айсылу.
Эх, любовалась бы, да любовалась внучкой, но у Гузель Касымовны больше не было времени на это. Ушло оно, и неизвестно, появится ли снова. Протянув руку, женщина мягко сдвинула с девушки одеяло, говоря достаточно громко, чтобы та наверняка проснулась:
– Кызым, просыпайся, за тобой приехали.
Айсылу резко села в кровати, ошарашенными глазами, оглядываясь по сторонам. Грудь девушки часто-часто вздымалась, на лице застыло испуганное выражение. Несколько секунд она приходила в себя, а затем произнесла сдавленным от испуга голосом:
– Уже?
Как бы она хотела услышать «нет». Но это было невозможно.
– Да, – бабушка качнула головой и, пройдя до выключателя, щелкнув им, включила свет в спальне. Айсылу сжала веки: сияние лампочек, что были в красивой люстре в виде цветка, сделали больно глазам. Девушка, часто-часто моргая, медленно сползла с кровати, на ходу спрашивая:
– Сколько у меня есть времени на сборы?
– Минут 10, не больше, – бабушка шумно вздохнула, направляясь к выходу, – пойду, соберу в дорогу перекусить, ехать, поди, долго.
Конечно, Айсылу было бы легче, если бы Гузель Касымовна осталась с ней в комнате, но, увы, бабушка торопливо ушла, а девушка, взволнованная, с бешено стучащим сердцем, которое, казалось, подпрыгивало до самого горла, стала хаотично ходить по спальне, не соображая, что первым делом нужно сделать. По-хорошему, нужно было добраться до ванной, но Айсылу не решалась покинуть комнату, опасаясь встретиться с кем-то из тех мужчин, что приехали за ней. В конце концов, нужда решила за нее, и девушка, внутренне молясь, чтобы никого не увидеть из чужих людей, ринулась в ванную.
Как бешеная, она быстро приняла душ, затем, несколько раз выронив расческу, безуспешно пыталась привести свои волосы в порядок, в итоге, не выдержав, Айсылу оставила их распущенными. Затем, не теряя ни секунды, побежала в свою комнату, и, схватив заранее приготовленные из шкафа вещи, начала одеваться. Руки девушки не слушались ее. Казалось, они просто одеревенели, такими непривычно неумелыми были сейчас. Кое-как расправившись с джинсами, Айсылу надела хлопковую футболку, а поверх нее – спортивную олимпийку. У девушки и в мыслях не было выбрать что-то другое, платье,
