комитета. 12 октября в Симферополе была созвана конференция (совещание), на которой губернским организатором был избран т. Миллер; кроме выборов, совещание заслушало сообщения с мест и наметило кандидатов в Учредительное собрание. Первым кандидатом был выдвинут тов. Сокольников[48]. Несмотря на то что к этому времени значительно обострился национальный вопрос, татарская буржуазия крепла с каждым днем, тогда как власть буржуазно-соглашательского блока таяла, наконец, не считаясь с тем, что в рядах объединяемой мусульманским исполнительным комитетом интеллигенции назревал раскол, среди нее уже четко намечалось левое крыло, не разделяющее политики махровых националистов, – совещание большевиков национального вопроса не обсудило. Общей линии в национальном вопросе в конкретных условиях Крыма выработано не было. Не обсуждался этот вопрос и на ноябрьском съезде большевиков, работающем в конце ноября и избравшем уже партийный комитет в составе 5 человек. После июльских событий собрания, созываемые с.-р. и меньшевиками, опустели. «Революционный Севастополь» с грустью сообщает: «Везде шум, недовольство, крик, призывы к бунту».
18 августа та же газетка говорит о развитии «легкомыслия, легковерия», выражающегося в том, что матросы обвиняют социалистов-революционеров в поддержке смертной казни. Уход от с.-р. являлся, по их мнению, легкомыслием, неверие в красивые жесты, фразеологию соглашателей возмущало их, но они, однако, пытались удержать массы, показать, что они вместе с матросами и рабочими. Чтобы окончательно не вскрывать своего предательства перед массами, с.-р. вышли на грандиознейшую демонстрацию, организованную большевиками 27 октября в Севастополе. В статье на другой день с.-р. заявляют, что целей демонстрации никто не знал, массы были обманом втянуты в нее, но тут же в другой статье сознаются, что сами пошли на демонстрацию под напором масс, выдвинувших далеко не эсеровские лозунги.
Еще в августе толпа солдат и матросов, окружив комитет с.-p., требовала ответа на вопрос, почему комитет идет вместе с буржуазией. Члены комитета не рискнули выступить перед собравшимися. Соглашателям после июльских событий в Петрограде удалось уговорить севастопольских печатников не печатать статьи и брошюры левого направления. В ответ на такое решение печатников матросы линкора «Свободная Россия», рабочие артмастерских, миноносец «Революционный Севастополь», орг. с.-p., 1/X.17 г. «Феодонисий» потребовали от союза печатников отмены своего постановления.
Выступление Корнилова было встречено взрывом негодования в массах. Меньшевики, с.-p., народные социалисты, татарский исполком организовали комитеты спасения родины и революции. Какой-нибудь реальной силы эти комитеты не имели. Показательный случай произошел в Симферополе, где комитет спасения решил произвести реквизицию помещения Коммерческого клуба, помощник губернского комиссара отменил это решение, а на вопрос о причинах отмены заявил, что он не обязан
Сокольников – член ЦК большевиков, был народным комиссаром финансов; с 1926 года работает в Госплане.
