блестяще, а вот увлечь за собой депутатов – едва ли. Хотя власть он любит и вряд ли от нее откажется. Колло и Бийо совершенно лишены политического чутья, а Робеспьер слишком занят отвлеченными теориями. Остаетесь только вы двое. Думаю, рано или поздно Сен-Жюст поймет – если еще не понял, – что ты его единственный реальный противник на пути к власти.
– Не слишком ли ты торопишься, рисуя картины будущего? – с сомнением покачал головой Барер.
– Предупрежден – значит вооружен. Когда Сен-Жюст начнет в открытую играть против тебя, будет слишком поздно готовить оборону. Сила всегда на стороне атакующего. Тебе ли этого не знать!
Барер молчал, погрузившись в раздумья.
– Ты, действительно, надеешься убедить меня в том, что твоими действиями движет любовь к отечеству? – насмешливо спросил он спустя несколько долгих минут.
– Польщен твоим лестным мнением обо мне, – в тон ему ответил Верлен.
– Впрочем, какие бы мотивы тобой ни двигали… – закончить мысль Барер не счел нужным. – Забудем об этом и вернемся к твоему плану, – его голос зазвучал твердой уверенностью.
Верлен довольно улыбнулся.
– Если ты отыщешь для меня кандидата на гильотину с подходящей биографией, то можешь считать, что донос уже на столе у Вадье, – пообещал он.
– Будь осторожен, – предупредил Барер. – У Вадье чутье на фальшивку.
– Все будет выглядеть правдоподобно, – заверил его Верлен, поднимаясь. – И не затягивай с этим, в нашем распоряжении считанные дни. А вино у тебя отменное! – бросил он уже с порога.
3 вантоза II года республики (21 февраля 1794 г.)
Шел девятый час. Сен-Жюст заканчивал завтрак, когда стук в дверь – два раза, потом еще два – возвестил о приходе агента. По торжествующей улыбке, озарявшей лицо вошедшего, депутат понял, что с одним из камней ему придется расстаться.
– Ты нашел ее?! – недоверие и восхищение смешались в возгласе, брошенном в спину проследовавшего в гостиную шпиона.
– Разумеется, – скромно отозвался он, не оборачиваясь. – Дело оказалось проще, чем…
– Имя и адрес, – потребовал Сен-Жюст, бесцеремонно оборвав его.
– Элеонора Плесси, собственный особняк на набережной Анжу, – отрапортовал сыщик. – Так что можешь арестовать ее хоть сейчас. Кстати, утро – наиболее благоприятное для этого время. Утром в ее доме нет никого, кроме служанки, а вот ночью частенько собирается веселое общество. Зачем тебе лишние свидетели?
– Она проститутка? – спросил, поморщившись, Сен-Жюст.
– О нет, – улыбнулся осведомитель, – она просто красивая женщина, пользующаяся успехом у мужчин и использующая его, чтобы свести концы с концами.
– Она нуждается?
– Нуждается?! – хохотнул шпион. – В собственном-то особняке?! Напротив, дама
