он замолкает, совершенно не меняя выражения сосредоточенности на лице. Чуть только Вера Ивановна доходит до безопасного для шутника расстояния, тихое ммм-ычание просыпается опять, постепенно разворачиваясь в пространстве.
Однажды учительница географии Мира Григорьевна вызвала Борю к доске и задала ему вопрос, связанный с текущей темой. Класс изучал тогда Уральские горы:
– Скажи, какие полезные ископаемые добываются на Урале?
– В недрах Уральских гор, – серьёзно начал свой ответ Боря, – находятся огромные залежи фасоли.
Класс содрогнулся от смеха, который долго не удавалось унять, и учительница, потеряв терпение и строго нахмурив брови, выставила виновника всеобщего веселья вон из класса, сказав:
– Зайди в учительскую на перемене.
Постепенно в классе восстановилась тишина, урок продолжился, но на перемене Мира Григорьевна поспешила в учительскую, где возле дверей с виноватым видом стоял Боря.
– А ну-ка зайди, – приказала она ему.
В учительской было много других учителей, обменивающих классные журналы. Мира Григорьевна вошла, держа Борю за плечо, и во весь голос, обращаясь ко всем, попросила тишины. Все замолчали, глядя на них. И здесь, при всех она задала Боре всё тот же вопрос:
– Какие полезные ископаемые добываются на Урале?
Боря был готов понести строгое наказание за свою шалость. Но, заметив озорные искорки в глазах Миры Григорьевны, быстро среагировал и, подыгрывая ей, ответил:
– В недрах Уральских гор находятся огромные залежи фасоли.
Учительская взорвалась от смеха.
Маму постоянно вызывали в школу, чтобы обсудить поведение сына. Дома уставшая за день Мама отчитывала Борю, не теряя веры в силу таких воспитывающих инструментов, как шлепок или подзатыльник. Прибегала на крик Мамы бабушка, а дедушка, поправив галстук, прихватив шляпу и повесив пиджак на правую руку, выходил из дома. Это был его разумный и практичный способ спасаться от любых скандалов. А маленькая Ленка выглядывала из кроватки с выражением ужаса на красивеньком лице и хлопала пушистыми ресничками.
Опять полетели листки календаря. 1949 год. Боре девять лет. И задумал он утопить в стены квартиры все висящие на поверхности стен электрические провода. Вы помните эти гирлянды из проводов на стенах советских квартир? С фарфоровыми катушками-держателями этих проводов, расположенные в метре друг от друга? Решил он посоветоваться с инженером Никольским, живущим у них в доме, как это правильно сделать.
Никольский вроде бы считал себя интеллигентным человеком. Инженер всё-таки! Но репутацией порядочного человека он не блистал. Люди рассказывали, что во время войны он вёл себя, мягко говоря, странно. Во время бомбёжек, когда было запрещено включать свет и даже зажигать свечи, он распахивал окно пошире и устраивал яркую иллюминацию, как будто стараясь вызвать огонь на себя. Соседи докладывали об этом в милицию,
