длинному столбцу имен.
– Мистер Алли, мистер Балли, мистер Валли, мистер Галли, мистер Далли, мистер Жалли, мистер Залли, мистер Илли, мистер Катли. И мистер Боффин.
– А у вас тут строгий порядок, любезный? – сказал мистер Боффин, после того как его записали в книгу.
– Да, сэр, без этого мне бы не справиться, – объяснил мальчик.
Он, вероятно, хотел этим сказать, что окончательно рехнулся бы, если б не придумал себе занятия. Не имея в своем одиночном заключении ни оков, чтобы начищать их до блеска, ни деревянной чашки, чтобы покрывать ее резьбой, он напал на мысль перечитывать вслух фамилии в обеих книгах и выписывать из адрес-календаря имена лиц, якобы имеющих дела с мистером Лайтвудом. Такое занятие тем более способствовало поднятию его духа, что характера он был обидчивого и отсутствие клиентов у хозяина считал позором для себя лично.
– А давно ли ты сделался юристом? – с обычным своим любопытством спросил мистер Боффин.
– Да уж года три, сэр.
– Значит, родился юристом, можно считать! – восхитился мистер Боффин. – А нравится тебе это дело?
– Да так себе, – возразил юный Вред, тяжело вздыхая, словно все профессиональные огорчения остались для него уже позади.
– Сколько же ты получаешь?
– Вдвое меньше, чем мне хотелось бы, – отвечал юный Вред.
– А сколько бы ты хотел получать?
– Пятнадцать шиллингов в неделю.
– Сколько же, к примеру, тебе понадобится времени, чтобы сделаться судьей? – после некоторого молчания спросил мистер Боффин, окинув глазами всю его маленькую фигурку.
Мальчик ответил, что этого как раз он еще не успел высчитать.
– Кто же тебе помешает добиться своего, верно я говорю? – сказал мистер Боффин.
Мальчик ответил, что ему действительно никто не помешает добиваться своей цели, поскольку он имеет честь быть британцем, который никогда, никогда не будет рабом [28]. Однако мало ли что бывает на свете, может, что-нибудь и помешает ему.
– А не помогут ли тебе в этом деле один-два фунта? – спросил мистер Боффин.
У юного Вреда не имелось никаких сомнений на этот счет, и мистер Боффин подарил ему два фунта в благодарность за внимание к его (мистера Боффина) делам, которые он теперь считал все равно что улаженными.
После этого мистер Боффин уже до самого прихода мистера Лайтвуда сидел смирно, приставив к уху палку и словно слушая домового, сплетничавшего ему про контору. Он разглядывал книжный шкафчик с судебными протоколами и отчетами, окно, пустой синий мешок, палочку сургуча, перо, коробку с облатками, яблоко – все это сильно запыленное, – бювар со множеством чернильных пятен и брызг, ружейный чехол, плохо замаскированный под нечто, имеющее отношение к закону, и железный ящик с надписью «Дело Гармона».
Мистер Лайтвуд объяснил, что был у поверенного, вместе с которым он приглашен вести дело мистера Боффина.
– Оно
«…никогда, никогда не будет рабом…» – слова из английской патриотической песни «Правь, Британия» поэта Томсона (1700–1748) и композитора Арна (1710–1778).
