сказал, что их всё равно найдут. Это дело времени, а свидетели есть у любого преступления. Тем более, у такого громкого. Здесь целый поезд свидетелей! Я думаю, когда пострадавших выпишут из больницы, им вполне могут устроить очную ставку по школам. Их не так много, чтобы не суметь обойти все классы, где учатся школьники от тринадцати до шестнадцати лет.
– Ужасно, – покачала головой Юта.
Они перебрались в комнату к Мари и расселись так, чтобы хорошо видеть друг друга.
– Все вы в курсе, что за информацию о нас предлагают три миллиона? Еще неделя затишья и сумму поднимут до пяти, лишь бы хоть как-то притормозить эту волну, – предположил Макс.
– Если бы нас кто-то видел, давно бы уже доложил следственным органам, – сказала Юта.
– Подожди. Мы еще не дождались выписки пострадавших. Кто-то из них мог снимать в окно природу, – остановила её Мари.
– Сомневаюсь, что у кого-то из них есть такая камера, изображение с которой не будет двоить при съемках в движении, да и еще и через грязное стекло вагона. Максимум, что там рассмотрят на этом видео, если оно существует – это количество подозреваемых и цвета курток. Я был в серой, таких тысячи вокруг, – пояснил Макс.
– Я была в черной кожаной куртке. И Данис. Нильс в темно – синей. Тоже нереально отыскать. Марика?
– В ярко – жёлтой, – опустила она глаза.
– Ищут четырех подростков. Меня, Нильса, Даниса и Юту. Тебе не о чем переживать. Ты ведь убежала первая. Вряд ли кто-то тебя видел.
– И если вдруг хоть кто-то видел желтую куртку, то у нас будет очная ставка. Готовьтесь морально. Папа знает, во что я одеваюсь. Он уверен, что меня там не было. Но для очистки совести он вполне может проверить меня.
– Мы спалимся. Сто процентов.
Макс сейчас произнес вслух то, о чем сама Мари думала буквально час назад, обедая вдвоем с отцом на кухне.
– Можно продумать мелочи, – предложила она, в надежде, что сможет хоть немного обнадёжить друзей. С Ютой этот фокус прошел. Её глаза тут же загорелись огоньками от мысли о предстоящем творческом мозговом штурме. Но Макс далеко не так прост, как она.
– Марика, ты не продумаешь ВСЕХ мелочей, как бы ни пыталась. Ты и сама это понимаешь лучше нас. Если хоть один из пассажиров видел желтую куртку – мы пропали.
– Нас убьют? – спросила Юта. Её губы задрожали.
– Быть может, следаки нам поверят, если мы в мелочах расскажем им ВСЮ настоящую правду. Вплоть до того, что кому говорил. Но людям ты этого не объяснишь. 281 погибший, Ют. Их родным уже не важно, кто виноват. Лишь бы был виноват хоть кто-то. Поэтому, скорее всего… Да. Нас убьют.
– Макс абсолютно прав, – согласно кивнула Мари. – Даже если нас простят все родственники погибших, не забывай про «народных мстителей». Эти люди были и будут всегда. Они никого не потеряли в этой аварии, но их печёт сама мысль о том, что кто-то виновный, по их мнению, ходит по
