как положено во всём цивилизованном мире, открывай мне кредит, предоставь меню, я сделаю заказ, а потом, когда доберусь до своих, оплачу. Ты понял меня, Вири… Как там тебя? Вир, короче. И налей мне пива. Большую кружку! И прогони этого чёртового поросёнка…
Тут Никита осёкся и замолчал в глубоком изумлении. Дело в том, что за время его отсутствия стену бара украсила новая картинка. Это была распечатанная на принтере фотография Никиты с бокалом пива, которую накануне сделал Вир. Подпись по-тайски Никита, естественно, не понял, но сам факт появления картинки его насторожил, расстроил и обескуражил.
А ещё больше насторожило, что мужики за столиком нет-нет, да и бросали странные взгляды на распечатку. И многозначительно переглядывались.
– Это что ещё за хрень? – тихо и угрожающе спросил Никита, делая шаг к Виру и тыча в фотографию. – Это тут на фига?
Вир, видимо, был прирождённым торгашом – он сразу почувствовал, что безобидная истерика странного фаранга закончилась и наступило время серьёзных слов и поступков. Несколькими быстрыми и короткими фразами он «вымел» из бара мужиков – причём каждый, уходя, персонально поклонился Никите, открыл дверь в заднюю комнату и поманил его за собой.
В комнате было темно, душно, сильно пахло специями и старым матрасом.
– Ну и? – хмуро спросил Никита. – Зачем ты меня сюда привёл?
Вир зажёг лампу дневного света, достал из крохотного холодильничка бутылку местного рома «Санг сом», поставил на стол пару стаканчиков и пригласил Никиту присаживаться.
– Да не хочу я пить, – замотал головой Никита. – Я поесть хочу! И пива. Я тебе говорю – открой мне кредит. Потом я всё оплачу…
– Не могу, – развёл руками Вир. – Я взял этот бар в рассрочку у банка по остаточной стоимости. И по законам королевства Таиланд не имею права торговать в кредит. Только за наличные.
– Охренеть! – выдохнул Никита и рухнул на стул. – И зачем тогда мы тут? Мог бы сказать мне всё это на свежем воздухе…
– Я не могу открыть тебе кредит, – хитро усмехнулся Вир, – но имею полное право сделать выгодное предложение. Ты – иностранец. Фаранг. Наш гость. Именно поэтому я повесил там, в баре, твой портрет.
– Поясни, – попросил Никита.
– Давай выпьем, это хороший тайский ром. Выпьем, и я всё расскажу.
Никита взял стаканчик, чокнулся с улыбающимся Виром и выпил. Он уже имел сомнительное удовольствие пить «Санг сом» и не ожидал чуда, но на его усталый организм сто грамм рома оказали поистине живительное действие. В животе бесшумно взорвалась тепловая бомбочка, исчезла дрожь в руках и ногах, а голова прояснилась.
– Портрет – это по нашим, тайским, законам, так положено, – заговорил Вир, жестикулируя и по-прежнему улыбаясь. – Если человек потерялся, пропал, не может вспомнить своего имени, нужно вешать портрет. Чтобы духи помогли!
– Опять духи… – с тоской простонал Никита.
В
