рискованно – ждать дольше, чем необходимо, – сказал Рамиро, кивая в сторону площади. – Однако денек-другой отдыха нам бы не помешал.
Пятеро мужчин посмотрели на Гонсало. Он понял, что все ждут его решения. Гонсало окинул взглядом мужчин, оставшихся в живых, и двух женщин, которые все еще были очень слабы из-за долгого голодания.
– Мы подождем еще два дня, – сказал он. – А затем выберем подходящее время. Еды у туземцев, похоже, хватает. Давайте надеяться, что в ближайшее время у них будет достаточно других развлечений.
Никто ему не возразил. Боцман Рамиро отвернулся и медленно отполз в дальнюю часть клетки. Он всю свою жизнь за что-то напряженно боролся – чтобы попасть на корабль, чтобы получить свою должность… Рамиро стал медленно тереть серебряной пряжкой о лозу, скреплявшую нижние жерди. Алонсо переместился в переднюю часть клетки, чтобы наблюдать оттуда за тропинкой.
Задача у Рамиро оказалась нелегкой. Лоза была крепкой, и поначалу пряжка просто скользила по ней без какого-либо результата. Однако боцман упорно продолжал работу, и волокна лозы в конце концов начали разрываться. Заметив это, боцман хватал их кончики пальцами, разводил в стороны и продолжал тереть. Работая, он понял: единственный способ быстро выбраться из клетки – перерéзать лозу на двух вертикальных шестах, которые затем можно будет убрать; в результате получится брешь, через которую, пусть и с трудом, сможет протиснуться каждый из них. Рамиро орудовал пряжкой, пока его пальцы не начинали кровоточить и неметь; тогда он делал небольшую передышку, а затем снова принимался за работу.
Следующие два дня прошли точно так же. Стражники приносили пленникам еду три раза в день: утром – жиденькую кукурузную кашу, днем – фрукты, кукурузные лепешки и немного мяса, а вечером – тушеное блюдо в керамической чаше, крахмалистые овощи и все те же плоские лепешки. К рассвету третьего дня Рамиро уже полностью перерезал лозу в дальней части клетки на всю длину двух вертикальных жердей. Он сидел спиной к ним, чтобы скрыть свое занятие. Вдобавок ему и его товарищам предстояло каким-то образом справиться со стражником. Кроме того, испанцам просто необходимо было уйти как можно дальше, прежде чем за ними пустятся в погоню, а Рита и Дионисио были все еще слабы и не могли идти быстро.
Наконец наступил вечер третьего дня. На земляной пол их клетки упали тени. Звуки ночного леса – ни на мгновение не затихавшие нечеткие крики каких-то неведомых птиц и писк насекомых, трущих свои ножки друг об друга, совокупляющихся или же пожирающих других насекомых, – с каждой минутой становились все громче. Позади клетки темнела стена леса; оттуда доносились теплые и влажные запахи миллионов растений и существ – живых и разлагающихся. Время от времени раздавался вопль – как будто завывал в ночи какой-нибудь призрак. Этот одинокий звук привлекал внимание их стражника: тот переставал ходить туда-сюда и начинал всматриваться в погружавшиеся в темноту джунгли.
Какой-то индеец остановился на площади и тихонько свистнул стражнику. Указав на длинную хижину с тростниковой
