то это ранение стало бы летальным. Говоря еще более метафорически, труп Ромио нашли бы с двумя сквозными дырками во лбу.
– Это было бы очень здравой мыслью в другой ситуации, но не сейчас. Надеюсь, ты догадываешься, почему.
– Конечно, догадываюсь, – на лице дважды «не местного» появилась редкая для него маска серьезности. – Но ведь ночь тоже можно чем-то занять! В конце концов, ночь – это так романтично! Тем более – такая…
Ромио развел руками в стороны, пытаясь обнять время суток, словно оно было большой и мягкой (что не маловажно) плюшевой игрушкой.
А потом романтик взглянул на своих спутников и получил еще два выстрела в свой адрес. На этот раз, стреляли из ракетницы.
– Все было бы замечательно, если бы обстоятельства были другими. А сейчас, позволь тебе напомнить, мы в незнакомом городе, одни, ночью и на улице. Ни к чему хорошему это точно не приведет, как бы романтично вокруг не было.
Инфион вздохнул так тяжело, что его дыханием можно было устраивать лавины.
– Ну, тогда у нас только один вариант, – сдался Ромио.
– Какой же? – Лолли замерла в ожидании ответа.
– Идти, куда глаза глядят?
– Не верю, что говорю это, но ты прав, – согласилась работница Борделя. – Теперь мы все в твоей тарелке.
– А может, еще можно спросить кого-нибудь из матрос…
Инфион повернул голову и тут же замолк, увидев, что матросы уже разбежались, а ящики испарились.
И тогда троица двинулась вперед, подобно огромному космическому киту, которые пробирается через звездные туманности…
Но туман был вполне себе обычным и земным.
В этом тумане тряслись коробки. Карамель звенела и определенно радовалась тому факту, что дорога была довольно гладкой.
Звук, издаваемый сладостью, изрядно пугал человека, который пытался доставить ее в… пункт назначения. Ведь каждый звон мог превратить карамель в горстку аппетитной пыли, а потом в пыль превратили бы уже самого курьера.
Ночь, как заметил Ромио, действительно была вещью романтической. Но были и те, кто смотрел на это время суток с более приземленный стороны, считая его отличным временем для контрабанды и ее транспортировки. В Златногорске день и ночь словно сливались в одно время суток, и люди делали одно и тоже и при свете луны, и при свете солнца.
Но то был Златногорск. Здесь дела обстояли иначе.
Колеса, движимые магической энергией и парой лошадей, остановились и легонько скрипнули. Мрак вокруг сгустился так, словно кто-то специально накрыл звездное небо черным одеялом – в спустившейся темноте можно было барахтаться и, в конце концов, покойником пойти на дно.
Курьер спрыгнул с повозки и открыл грузовой отсек, начиная выгружать ящики и постоянно оборачиваясь, слыша угрозу в каждом шорохе.
А потом что-то загремело.
Этот звук не напугал курьера, и мужчина лишь отодвинулся в сторону. Две глиняные руки схватили коробки,
