опустевшим домам напротив, на другой стороне улицы Сен-Жорж.
«Мой дорогой поселок! – думала она. – Как я здесь счастлива! Этой зимой, на Рождество, я буду петь в церкви для всех, кого люблю. И мама будет здесь, рядом со мной. Наконец-то!»
Глава 12
В ожидании Лоры
Валь-Жальбер, 12 сентября 1930 года
Со дня своего возвращения в Валь-Жальбер Эрмин не получала никаких вестей от матери. Недельный срок, в который Лора намеревалась уладить дела, связанные с переездом, давно истек.
Все свое свободное время девушка проводила теперь возле дома на улице Сен-Анн. Так ей было легче ждать. Она представляла себе, как будут светиться окна снежными зимними вечерами и как хорош будет сад, заботливо освобожденный от сорняков, с грядками разноцветных овощей…
«Мама долго жила в городе. Она будет рада, если я помогу ей с огородом, – думала Эрмин. – Еще ей понадобятся дрова на зиму».
Поводов для волнения было немало. Девушка спрашивала себя: как женщина, которая привыкла к роскоши и комфорту городского дома и заботе трех слуг, приспособится к жизни в поселке? Но прошло еще несколько дней, и она обо всем этом забыла. Эрмин думала только о том, почему мать так долго не едет.
«Что если она передумала и не приедет?»
Девушка не решалась позвонить по номеру, который Лора написала на обороте почтовой открытки с изображением робервальского порта. Она ежедневно поджидала почтальона в надежде получить письмо. Элизабет старалась ее успокоить. Жозеф же, наоборот, не скрывал своего удовлетворения и несколько раз намекнул, что предприимчивая вдовушка наверняка пустилась на поиски нового богатого мужа, чтобы упрочить свое состояние.
«Монреаль так далеко!» – повторяла Эрмин, стараясь совладать с нарастающим страхом: она боялась, что мать снова ее бросит.
Утром двенадцатого сентября они с Шарлоттой гуляли возле монастырской школы. Завтра мадемуазель Алис планировала начать занятия. Парты были натерты воском, полы подметены, окна чисто вымыты.
– Ты грустная, Эрмин, – заметила девочка. – Не поёшь… И почему ты не взяла с собой Шинука? Разве на лугах уже нет хорошей травы? Когда я иду, трава щекочет ноги, и мне кажется, что я хожу по густому и мягкому ковру.
Девушка слушала ее и улыбалась. По мере того как у Шарлотты падало зрение, остальные чувства обострялись.
– Мне не хочется петь. А Шинука я с собой не взяла, потому что нужно было убрать в классах, – объяснила она. – Представляешь Шинука в коридоре или на втором этаже?
Шарлотта засмеялась и поцеловала руку Эрмин.
– Я очень тебя люблю, Мимин! Ты говорила, что маленький Эдмон называет тебя Мимин. Можно, я тоже буду так тебя звать?
– Конечно, если тебе так хочется.
Собачка учительницы – маленький черный комок кудрявой шерсти – звонко залаяла. Из-за школы вышел мэр.
– А, Эрмин! Я так и думал, что найду
