два назвать меня Иви. Но он всегда тут же извинялся. Он сказал, что это его бывшая девушка.
– А что насчет его семьи? Друзей? Джеффри рассказывал о них?
– Он говорил, что родился в Вермонте, а вырос в Лондоне, что его родители работали в театре и что оба они уже умерли. Джеффри никогда ничего не рассказывал о других своих родственниках. Он всегда казался мне таким… самодостаточным. У него не было близких друзей, даже на работе. По крайней мере, меня он ни с кем не знакомил.
– Ах да. Насчет его работы. Я все проверил. Похоже, ваш муж числился в платежной ведомости одного из лондонских банков. У него было место в операционном отделе. Но никто из работников точно не помнит, чем именно он занимался.
– Выходит, что место работы тоже ненастоящее.
– Похоже на то.
Сара устроилась в кресле поудобнее. Каждая деталь, которую сообщал Ник, потихоньку разрушала такой привычный для нее мир. Представления о ее замужестве рассыпались перед Сарой прахом, ведь ее свадьба не имела ничего общего с реальностью. Все было ненастоящим. Дождь, машина, работающие «дворники» на переднем стекле – вот ее действительность. Но самой главной частью этой действительности являлся человек, который молча вел машину. Он не был иллюзией. Сара едва его знала, но он уже успел стать для нее единственной реальностью, за которую она могла ухватиться.
Сара задумалась о Нике О’Харе. Скорее всего, он не женат. Несмотря на его замкнутость, Сара находила его привлекательным. Любая женщина согласилась бы с ней. Но Сару привлекла не только его внешность. Она чувствовала, что Ник нуждается в близком ему человеке. Он производил впечатление одинокого человека. Под его глазами залегли тени, которые выдавали его тревожность. Он выглядел так, будто у него нет дома. Возможно, у Ника его и не было. В конце концов, работа во внешнеполитическом ведомстве не для домоседов и не для тех, кто мечтает об уютном загородном домике. А Ник О’Хара был явно городским человеком.
Дрожа от холода, Сара мечтала поскорее вернуться в свою квартиру и выпить чашечку чаю с Эбби.
«Уже скоро», – подумала она, глядя, как за окном мелькают знакомые улицы. Блестела мокрая дорога Коннектикут-авеню. Из-за ливня вишневые деревья потеряли почти все лепестки. Первый вздох весны был очень коротким.
Наконец Ник остановил машину у дома Сары и вышел, чтобы открыть ей дверцу. Это было очень мило. Джеффри тоже так делал. Этот галантный, но совершенно непрактичный жест. Времени на путь от машины до подъезда хватило, чтобы насквозь промокнуть. Темные волосы Ника немного завились, мокрые пряди прилипли ко лбу.
– Полагаю, у вас есть еще вопросы, – вздохнула Сара, поднимаясь по лестнице.
– Если вы предлагаете мне зайти к вам, то я согласен.
– Выпить чаю или провести допрос?
Ник улыбнулся и вытер мокрое лицо.
– Того и другого понемногу. Вас было так трудно найти, так что, пожалуй, я задам все свои вопросы сейчас.
Они как раз дошли до конца лестничного марша, и Сара уже собиралась ответить,
