«Монна-Ванна» Метерлинка. Влас Дорошевич

      Есть такой еврейский анекдот.

      Старый еврей рассказывает:

      – Ай, ай, ай! До чего нынче народ шарлатан пошел.

      – А что?

      – Присватался к нашей дочке один себе жених. Человек совсем подходящий. Поговорили о приданом, обо всем. Совсем сошлись. «Только, извините, – говорит, – я не могу жениться иначе, как на одном условии». – «Что такое?» – «Теперича, – говорит, – все резиновое делают. Не разберешь, или человек кривобокий, или человек прямой! А я на всю жизнь жениться должен. Я не могу жениться, если вашей дочери совсем безо всего не увижу. Может быть, у нее есть недостатки». Ну, мы с женой подумали:

      «Все равно мужем ее будет! А никаких таких недостатков за нашей Ривкой, слава Богу, нет».

      – Хорошо, – говорим, – если ваша такая фантазия!

      Посмотрел он на Ривочку безо всего.

      – Извините, – говорит, – я на вашей дочери жениться не могу! У нее для меня физический недостаток есть.

      – Что такое? – спрашиваем.

      – Мне ее глаза не нравятся. Не шарлатан?

      Может быть, оттого, что я знаю этот анекдот, но я не могу смотреть «Монны-Ванны» без смеха.

      Мне все время приходит в голову вопрос:

      – Не шарлатан?

      Принцевалле, предводитель флорентийских войск, осаждающих город Пизу[3], требует, чтобы Монна-Ванна, жена пизанского вождя Гвидо, пришла к нему ночью в лагерь.

      Тогда он пощадит город.

      Но непременно голая, в одном плаще.

      Не шарлатан?

      Ночью везде и в Италии прохладно. Зачем ему потребовалось, чтобы женщина простужалась, отправляясь ночью за город в чем мать родила?

      – Ах, – говорят чувствительные души, – это для унижения!

      Но позвольте! Порядочная женщина пойдет в лагерь к врагу, согласится ему отдаться.

      Большего унижения и так быть не может! Для чего же еще требовать, чтоб эта женщина простудилась!

      Шарлатан! Положительно, шарлатан!

      Джиованна является, как гоголевская «гарниза проклятая» в «Ревизоре»[4], – сверху плащ, внизу нет ничего.