таковых. Если он признавал актуальность программы Пепеляева по реформированию существовавшей системы управления, то, получив утром 9 декабря «ультиматум братьев-сибиряков» о Земском Соборе, он пошел на уступки, означавшие, по сути, отказ от Конституции 18 ноября и сложившейся модели Российского правительства.
9 декабря 1919 г. со станции Тайга Колчак отправил текст проекта Указа: «С первых дней принятия мною власти Верховного Правителя я имел перед собой цель – созыв Национального Учредительного Собрания. Ниспосланными тягостными испытаниями цель эта ныне отдаляется, и разрозненные части России принуждены отдельно бороться с общим врагом – большевизмом. В целях подъема усилий народных я, оставляя за собой объединение всех сил, борющихся за Единую Россию, передаю дело борьбы Сибири с большевиками в руки самих сибиряков. Повелеваю Председателю Совета министров незамедлительно внести в Совет министров проект закона о Сибирском Земском Соборе с тем, чтобы таковой был созван в самый кратчайший срок. Земский Собор определит временное устройство Сибири и изберет сибирское правительство. Бог поможет нам завершить правое дело объединения свободной Единой России»[47]. Тем самым Колчак полностью отказывался от контроля за сибирской политикой, сохраняя свою власть только как Верховный Правитель Российского госдарства. Благородный поступок адмирала, идущего ради стабильности фронта и тыла на подобный шаг, политически не был оправдан. Даже в случае сохранения «всероссийского» статуса Колчак терял свой аппарат управления, поскольку все время, начиная с 18 ноября, опирался на структуры бывшего Сибирского правительства. Единственный альтернативный путь состоял в том, что Сибирский Земский Собор санкционировал бы создание новой власти, но во всероссийском масштабе (повторив путь Уфимского Государственного Совещания и Уфимской Директории). В этом случае политическая целесообразность подобных действий становилась ничтожной, ведь от одной модели всероссийской власти перешли бы к другой. В случае же сохранения «краевого масштаба» Собора у Верховного Правителя России не оставалось иного выхода, кроме отказа от своего «всероссийского» имени и отъезда из Сибири. Возможен был и озвученный Дитерихсом переезд на Юг, но в статусе Верховного Правителя. Тогда в его подчинение автоматически ставился аппарат Особого Совещания, а Главком ВСЮР получал бы, вероятно, полномочия командующего Южным фронтом. Об этом варианте Пепеляев писал в своей телеграмме 10 декабря: «Верховный Правитель должен остаться для верховного объединения всех частей России. Местопребыванием может быть Юг России»[48]. О том, насколько подобная перспектива устроила бы военно-политическую элиту белого Юга, во многом привыкшей к «самостоятельности» в отношениях с Сибирью, трудно ответить однозначно.
Глава 6
Попытки реализации «административной революции» Совета министров (декабрь 1919 г.).
ГА РФ. Ф. 195. Оп.1. Д. 34. Лл. 1–3.
ГА РФ. Ф. 195. Оп.1. Д. 34. Лл. 6–8.
