что формально это можно рассматривать как акт уничтожения опасных отходов. Для этого требуется приказ с тремя подписями: вашей, как лица потребовавшего уничтожения, моего начальника – администратора Челопин и начальника Отдела опасных отходов.
– Челопин передала вас мне. Это официально, капитан.
– Но это не все. Начальник Отдела опасных отходов, Лори Гомпф, сейчас на Родэо. У вас нет ее разрешения. Приказ не имеет силы. Сожалею, сэр.
Баннерджи отодвинулся от оружейного пульта, плюхнулся в пустующее кресло инженера и скрестил руки на груди.
– Кроме того, нужно также уведомить Отдел по защите окружающей среды.
– Это бунт! – завопил Ван Атта.
– Нет, это не бунт, – с совершеннейшим почтением возразил Баннерджи. – Я выполняю инструкции.
Ван Атта, покраснев от ярости, уставился на Баннерджи, потом с проклятием кинулся к оружейному пульту и снова вывел цель на экран. Он понял, что придется делать все самому. Волнуясь, он судорожно припоминал технические параметры супергрузовиков класса Д. В какое место этой громадины нужно ударить, чтоб не только вывести из строя генераторы, но и сразу полностью взорвать реактивные двигатели?
Это действительно кремация, не больше. А смерть четырех или пяти нижних, находящихся на борту, можно, в случае необходимости, взвалить на Баннерджи. «…Я старался, мадам… если бы он выполнил свой долг, как я этого требовал сначала…»
Схема повернулась на дисплее. Конечно, должна быть такая точка, обязательно. Вот их две. Если он попадет одновременно в управляющее звено и в трубы охлаждения, начнется неуправляемая реакция и в результате – все! Когда утихнут страсти, Апмад расцелует его. Как героического доктора, единолично остановившего распространение ужасной генетической мерзости в галактике…
Сигнал наводки подходил к цели. Потная рука Ван Атты легла на кнопку включения огня. Сейчас… сейчас…
– Вы что хотите тем самым сделать, доктор Еи? – непонимающим тоном спросил Баннерджи.
– Применить психологию.
Ван Атте показалось, что его затылок треснул и с дикой болью взорвался. Он упал вперед, ткнулся подбородком в консоль пульта, и его программа стрельбы превратилась в мешанину разноцветного конфетти на экране. Он увидел звезды внутри шаттла, расплывающиеся пурпурные и зеленые пятна… Задыхаясь, он выпрямился.
– Доктор Еи, – заметил Баннерджи, – если вы пытаетесь убить человека, надо бить значительно сильнее…
Еи в ужасе отпрянула, когда Ван Атта поднялся со своего сиденья.
– Я не хотела убивать его…
– А почему бы нет? – пробурчал тихонько Баннерджи.
Ван Атта яростно ухватил двумя руками ее кисть и вырвал увесистый гаечный ключ, который она сжимала.
– Вы можете хоть что-нибудь сделать так, как надо? – прорычал он.
Она задыхалась и плакала. Форс, в скафандре, но еще без шлема, снова просунул голову из заднего отделения.
– Какого черта
