мы пили хороший чай и кофе с шоколадными конфетами, это было не принято, нигде. Предложенное мною нововведение понравилось всем и уже на следующий день меня очень благодарили за угощения. Оставшиеся угощения офицеры с удовольствием забрали домой.
Мне было приятно подкормить и угостить сослуживцев, а с другой стороны было очень обидно за то в каком тяжелейшем материальном положении они оказались.
В конце ноября 1994 года в батальоне собрали почти всех срочников и отправили в 166-ю гвардейскую отдельную мотострелковую бригаду (166-я ОМСБр), дислоцированную в пригороде города Тверь. Эту бригаду сформировали из выведенной из Польши мотострелковой дивизии, путем сокращения, и почему-то назвали это реформированием. Все отнеслись к этому с пониманием, ведь, по слухам этой бригаде предстояло направляться на Северный Кавказ, помогать МВД наводить там порядок. А с нас что возьмешь? Какой с нас толк? Кто нас в бой пошлет? Это просто смешно. Тем более, где-то через месяц должна прийти Директива Генштаба о расформировании полка.
Вместе с тем эта бригада была организационной структурой и штатной численностью мощнее полка. В ее состав входило четыре мотострелковых батальона (а не три как у нас в полку), танковый батальон пятиротного состава, то есть 51 танк (а не 31 танк как в танковом батальоне нашего полка), два артиллерийских дивизиона САУ «Мста» (у нас один дивизион САУ «Акация») и еще много других очень важных и существенных отличий. Безусловно, 166-я ОМСБр более подходила по характеру возможного локального конфликта для участия в нем. Все логично. Это окончательно нас убедило в полной ненужности и бесперспективности нашего полка.
Наконец, офицеры полка начали получать квартиры и раздумывали что делать дальше. Служить или увольняться? Вот такой стоял вопрос. Если служить, то скорее всего придется ехать в Забайкалье, где бытовые условия в военных городках, превратились в пытку. Семьи туда не возьмешь. Что делать в этом случае? Каждый день я узнавал, что очередные офицеры написали рапорт на увольнение. Мне было проще, без семьи я был готов ехать куда угодно, не хотелось только служить в таком умирающем на глазах полку.
Для себя так и решил, что дождусь сокращения, поеду к новому месту службы, а там приму решение о том увольняться или нет.
Первые боевые новости из Чечни пришли 27 ноября 1994 года и связаны они были со штурмом Грозного чеченской оппозицией 26 ноября 1994 года.
По телевизору показывали взятых в плен в Чечне танкистов, от которых отказывалось министерство обороны. Это был штурм Грозного оппозицией, которую поддерживали танкисты. Но откуда танки? Кто выделил танки? А как туда попали военнослужащие? Как такое может быть? По мнению моему и моих сослуживцев такое могло быть только под руководством КГБ или как его сейчас называли ФСК. Ощущения что в стране полный бардак и что у власти находятся беспросветные вечные троечники меня не покидало. А что
