„Дербент“», «Дело Артамоновых», «Поднятая целина», «Машенька», ровесник века – восьмидесяти трёх лет, он работал в этом Доме над вторым томом воспоминаний о своём друге Михаиле Булгакове.
Я присел рядом. При знакомстве он проявил радость, сказав, что видел в Ялте картину «Личная жизнь Кузяева Валентина». Похвалил… Потом говорили о «Пиковой», картине, которую я только что закончил, – ему не понравилось, что Алла Демидова снималась у нас всего лишь ведущей. Он не видел кино, но она ему об этом сказала.
– Сколько вам лет?
Я ответил, что пятьдесят с хвостиком.
– Имейте в виду – это пик ваших творческих возможностей. У каждой эпохи свой пик… Я называл Эйзенштейна стариком, а ему было двадцать семь…
– От кино меня тошнит! – вдруг заключил наш разговор Сергей Александрович. – Кинематографом можно заниматься только до пятидесяти…
…Прошло тридцать лет. Сейчас я уже ровесник С. А. Ермолинского. Должен признаться – теперь от кино меня тоже тошнит. А его слова о творческом режиссёрском пике в пятьдесят лет?.. Это же было как раз то время, когда я познакомился с этим прозорливым стариком.
…Моё пятидесятилетие отмечалось в ресторане «Метрополь» – главный зал заполнили близкие мне люди: съёмочная группа, артисты – и москвичи, и ленинградцы, родня.
Накануне в «Творческой комнате» (была такая на «Ленфильме») при большом стечении народа ораторы вспоминали мои заслуги перед советским кинематографом. Я сидел при галстуке в золочёном кресле, принесённом с мебельного склада, конфузился и слушал.
Студия киноактёра (и такая была на «Ленфильме»), развернув длинный поздравительный плакат, с нескрываемой надеждой на то, что я буду их снимать в своих фильмах, на все лады перечисляла мои успехи. Иосиф Ефимович Хейфиц – наш худрук – более скромно, но в целом положительно прошёлся по моим творческим вехам:
– «Личная жизнь Кузяева Валентина»,
– «Завтра, третьего апреля»,
– «Лето в Бережках»,
– «Гонщики»,
– «Под каменным небом»,
– «Сентиментальный роман»,
– «Ярославна, королева Франции»,
– «Шерлок Холмс и доктор Ватсон»,
– «Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона»,
– «Собака Баскервилей»…
Таков результат за пятнадцать лет работы на «Ленфильме» – как раз к моменту пятидесятилетия.
А что дальше? Ведь пятидесятилетие продолжается… Заглянем ну хотя бы на пару лет вперёд – до 1983 года…
Это был год Кабана, или Свиньи, или поросёнка.
На новогодних открытках, которые я отправлял тогда родственникам и друзьям, я рисовал кругленького поросёночка (прообраз будущих «смешариков») и сопровождал стишком:
На Вас взирают с этого портрета
Здоровье, радость, звонкая монета!
Имелся в виду поросячий «пятачок»…
