равно немного сверкало на солнце.
Наша бригада состояла из восьми человек. Один из нас, в прошлом геолог, попросил оставить предмет.
Он постарался отмыть предмет от налипшей на него земли, что-то щелкнуло, и геолог был очень удивлен, когда увидел, что этот коралл немного задвигался под струей воды. Возможно, это были просто водоросли, которые покрывали его.
Тогда геолог, повинуясь наитию, отпросился с обеда и понес этот коралл к океану. Он вернулся с трехлитровой банкой, наполненной до краев, в которую и поместил этот коралл. Он казался похожим на сливу, приплюснутую с двух сторон, однако сверкал как бриллиант, стоило только поднести его к свету. Геолог очень гордился своим приобретением, показывал его всем, как своего родного ребенка.
После обеда мы так же продолжили работать, трехлитровая банка стояла рядом в это время, геологу просто было некуда ее деть.
Вечер выдался необычайно жарким, пока копали неожиданно чересчур сильно вспотели. Однако хорошо справились с задачей, к вечеру проложили еще несколько труб.
Измотанные, но счастливые, мы собирались домой, но вдруг геолог неожиданно вскрикнул. Он показал нам банку, в которой не было воды, а коралл немного раскрылся, как набухающий бутон цветка. Он накричал на бригадира, потому что решил, что, возможно, банку кто-то перевернул.
Он снова пошел к океану и наполнил емкость.
Мы жили в отдельном доме, как и полагается приглашенным рабочим. Геолог пришел домой уже после ужина. Он отказался есть, когда мы ему предложили. Он все изучал свой коралл и носился с ним. Ему было не до еды.
Кажется, в доме сломался ночью кондиционер, потому что так душно давно не было.
С утра геолог снова наполнил банку на этот раз водопроводной водой.
Мой друг, который жил вместе с ним в комнате, сказал мне, что геолог начал вести себя странно. А ночью он разговаривал во сне.
В этот день геолог практически постоянно подходил к своей банке. Он уходил один на океан все чаще.
Он заменил трехлитровую банку на пятилитровую. Кажется, коралл, действительно, впитывал воду.
Когда мы работали, и геолог уходил с кораллом к океану, становилось гораздо прохладнее.
На следующий день геолог накрыл свою пятилитровую емкость черной тряпкой и ни с кем не общался. Становилось все жарче.
Бригадир попросил геолога отнести коралл в дом, видимо, он что-то понял, а может быть его бесило, что геолог так много отвлекается от работы.
Когда вечером мы вернулись домой, нас поразил сухой воздух внутри, хотя кондиционер был включен весь день. Было практически невозможно дышать, как в пустыне. Мы открыли все окна, чтобы впустить свежий воздух и проветрить помещение.
Геолог, находящийся на 2 этаже, вдруг резко вскрикнул. Мы побежали посмотреть и в случае непредвиденной ситуации помочь.
Мы обнаружили его в ванной, он стоял и смотрел, как его коралл, присосавшись к сливу, делает движения тельцем, будто бы пьет.
– Я оставил его в наполненной ванной! – сообщил геолог. – Теперь ванна пуста.
Мы отдирали существо всей бригадой и садовой лопаткой от слива в ванной. Бригадир приказал геологу выкинуть коралл куда подальше. Они долго спорили. Под конец их ссор и криков геолог с поникшей головой согласился с тем, что коралл необходимо выкинуть.
Он покидал дом все с той же пятилитровой банкой в руках. У нас в доме не было воды еще несколько дней.
Геолог начал очень странно себя вести. Мой друг сказал, что его практически не бывает по ночам, он уходит и возвращается только под утро. С нами он практически перестал общаться.
Сначала мы думали, что он просто обиделся на бригадира, но потом поняли, что с каждым днем геолог выглядит все хуже и хуже. Он очень сильно осунулся и похудел за 3 дня.
Тогда я и мой друг решили проследить за ним ночью.
Геолог встал с кровати около часа ночи, мы подождали, пока он выйдет из дома, и поспешили за ним.
Он минул несколько домов, его силуэт в темноте выглядел пугающим. Он шатался из стороны в сторону, ему было тяжело ходить, еле волочил ноги, затем прошел через парк и подошел к заброшенной гидроэлектростанции, которую оставили еще в советское время. Раньше эта гидростанция еще использовалась для изучения океана. Он перелез через забор и уже стремительно пошагал ко входу. Мы немного обождали, затем выполнили те же действия.
Мы открыли дверь и вошли. Где-то снизу мы услышали голос геолога. Он то настойчиво что-то объяснял, то ворковал, как голубок с голубкой.
Сориентировавшись на голос, мы стали впускаться вниз. Становилось жарче. Воздух снова был таким, как когда мы
