ы, погибла, прыгнув с обрыва в море: такое отчаяние вызвало у нее предательство возлюбленной. Возможно, так оно и было, может – и нет.
(САФО сидит на краю обрыва. За ее спиной появляется АФРОДИТА. Чирикают воробьи. Где-то далеко внизу волны бьются о скалы).
САФО (не поворачиваясь). Ты здесь.
АФРОДИТА. Разумеется, я здесь. Никогда не ухожу далеко.
САФО. Воробьи подсказали мне. Где бы ты ни появлялась, там всегда воробьи. Почему всегда воробьи? Я ненавижу воробьев.
АФРОДИТА. Я люблю воробьев.
САФО. Они везде гадят.
АФРОДИТА. Как и люди. Некоторые мои почитатели действительно верят, что езжу я на колеснице, запряженной воробьями. Я такое даже представить себе не могу. Ладно, могу, но не хочу. Это вы, смертные, готовы поверить чему угодно. Да, воробьи – птички похотливые. Насколько я понимаю, поэтому некоторые люди едят их яйца и плоть, как возбуждающее средство. Люди такие глупые животные.
САФО. Мы – животные, которые более всего напоминают богов. Мы сделаны по вашему образу.
АФРОДИТА. Копия всегда уступает оригиналу. Поверь в этом богине любви. (Смотрит через край обрыва). Для существа, которое не умеет летать, высоковато будет.
САФО. Да.
АФРОДИТА. Ты собираешь прыгнуть или как?
САФО. Я еще не решила.
АФРОДИТА. Ты боишься.
САФО. Страх у меня возникает крайне редко. Но я не уверена, хочется ли мне испытать вновь нелепые и унизительные последствия любви к смертному существу. В сравнении с этом, шаг с обрыва представляется привлекательной альтернативой.
АФРОДИТА. Но ты уже проходила через это.
САФО. Да. Поэтому не хочу повторения. (АФРОДИТА улыбается). Чего ты улыбаешься?
АФРОДИТА. Человеческой глупости. И лицемерию. И полному отсутствию самоанализа. Ты жалуешься, но знаешь, что ради этого и живешь.
САФО. Я жила ради этого. А теперь, возможно, пришла пора за это умереть.
АФРОДИТА. Глупая девочка. Ты раскраснелась. (Прикасается ко лбу САФО). У тебя температура. Бедняжка.
САФО. Это мое сердце. Оно всегда предает меня. Мой разум знает, что для меня самое лучшее, но сердцу это без разницы. И сердце сильнее. Мозг находит причины, чтобы оправдать решения, принятые сердцем, но причины эти всегда бред сивой кобылы.
АФРОДИТА. Так чего ты все-таки хочешь?
САФО. Я хочу, чтобы она полюбила меня вновь. Она должна полюбить меня вновь.
АФРОДИТА. Или ты прыгнешь с обрыва? Правда? Не очень это оригинально. Я надеялась, что знаменитая поэтесса предложит что-нибудь и получше.
САФО. Мне все равно, на что ты надеялась и что думаешь обо мне. Ты – богиня любви, вот и заставь ее полюбить меня вновь. Это в твоей власти, так?
АФРОДИТА. Старую любовь надобно похоронить и забыть. От слез пользы нет. Слишком много соли. Надобно просто двигаться дальше и найти новую любовь. Пошли.
САФО. Я поэтесса. Я ничего не могу отдать. Все остается, кроме того, что мне нужно.
АФРОДИТА. Ладно, тогда напиши что-нибудь. Именно это ты и делаешь, чтобы пережить очередную любовную катастрофу.
САФО. Так всегда было раньше, но не теперь. На этот раз не получается. Я не могу успокоить разум и сосредоточиться. И потом, писательство не улучшает самочувствия. В лучшем случае, на несколько мгновений отвлекает от трагических мыслей. И да, ты что-то создаешь, говоря себе, что твои страдания приносят хоть какую-то пользу, но сейчас этот довод утешения не приносит. Да и в любом случае, после того, как стихотворение написано, мне становится только хуже. Нет. Все. С меня хватит. Больше не хочу проходить через это.
АФРОДИТА. А что тут особенного? Эта любовь для тебя единственная? Господи, сколько же раз мне приходилось слышать от тебя подобные завывания?
САФО. Не в этом дело. Боль накапливается в душе после каждого загубленного любовного романа, и в какой-то момент страдания становятся невыносимыми, потому что причина – не та, кто вырвала твое сердце последней. Ты страдаешь и за все прошлые разы. И эта накопленная агония повторяющихся унижений в итоге убивает душу.
АФРОДИТА. Но взгляни на проблему шире. Разве не ты написала: «Ты умрешь и в земле…»
САФО. Пожалуйста, не цитируй меня. Терпеть не могу, когда меня цитируют.
АФРОДИТА. Ты умрешь и в земле
будешь лежать;
воспоминания
Не оставишь в веках,
как и в любви;
роз
