и на юго-запад в Тогиану, расположенную на полуострове, с трёх сторон омываемом водами Изумрудного моря.
Сам дружинный воевода с тысячей выдвинется из Иль-Фаррела, центра Фаррелской области. Ещё три тысячи подойдут с севера. Тысяча ира Ниррала находилась в Поракте, городе, расположенном в устье реки Таллы. В давние времена, эта территория, была излюбленным местом набегов морских разбойников, живших на Миере, архипелаге больших островов западнее материка. Но уже больше ста лет прошло с последнего набега, а дружинная тысяча до сих пор охраняет эти границы Тураскинского царства.
Отбросив попытки разгадать причину похода, Ниррал отправился домой. За завтраком Наяна, супруга, как обычно спросила о том, как начался день.
– Отток приказал выдвигаться в Торокто. – Молвил он.
Женщина, опустив ложку в тарелку, внимательно посмотрела на мужа. Тревога, отразившаяся на её лице, заставила его улыбнуться своей обычной успокаивающей улыбкой. Он положил свою ладонь на её руку и тихо сказал:
– Нечего беспокоиться. Я уверен, что этот поход не более, чем масштабные учения. В столице видимо решили проверить дружины на стойкость и твёрдость. – Он опять улыбнулся так, как мог только он. – Давненько такого не происходило.
Ниррал всегда был краток, но мягкий голос и спокойный взгляд как обычно обнадёжил Наяну. Поэтому она улыбнулась в ответ, отбросив тревоги и грусть. По крайней мере, так ему казалось. Она всегда могла его поддержать в трудный час. Так было, когда их первенца положили в землю через три месяца после рождения. Он был уверен, что не будь они с Наяной вместе, горе уничтожило бы каждого по одиночке.
Простившись с семьёй, он направился в казарму. Отдав последние распоряжения, тысячник отметил сноровку, с которой дружинники собрались в столь короткий срок. Облачившись в доспехи, командир выехал на боевом коне из Поракта через восточные ворота.
Солнце уже находилось в зените, значит пора. Двигаясь верхом неспешной рысью, Ниррал осмотрел поле напротив ворот города. Светло-зелёная тысяча выстроилась стройными шеренгами, поблёскивая начищенными доспехами. Каждая сотня отдельно. За последней из них стояли дружинные повозки с провиантом и запасным вооружением, управляемые и охраняемые легковооруженными стрелками. Среди них были повара, кузнецы и плотники, столь необходимые войску. Один из первых уроков, преподанных отцом, гласил, что голодный и безоружный боец становится мёртвым куском мяса, который вряд ли принесёт победу воеводам.
Продолжая осмотр воинов, он отметил выправку и снаряжение, к которому нечем было придраться. Недаром он гонял воинов учебными тревогами и тренировками. Собрались все быстро, чётко выполняя свои обязанности. Орлы, подумал тысячник, что вызвало на его лице улыбку, которую тут же стёрла другая мысль. Ни один из этих ребят не был в настоящем сражении.
Единственным военным делом было несколько лет назад поимка лесных разбойников, захотевших поживиться
