Но врать не станем. И о последствиях – которые, в случае провала, могут для него наступить – проинформируем.
– Это верно. Это правильно. Ежели человек идет на особо тяжкое – считай, на пожизненное – значит, должен знать, за что он муку эту, буде выпадет ему херовая карта, будет испытывать. Так ему и скажи – дескать, дружище, не неволим, но если решишь помочь братьям нашим единокровным – знай, что срок тебе за эти железяки добрые прокуроры отвесят по полной. И Родины ты своей ты уже никогда не увидишь.
– Зачем же так трагически? Вы же знаете, мы своих не бросаем…
– Знаю. Но только тогда проникнется он этим делом до самых печенок, до упора. И действовать будет так, как на войне – без допусков. Мы, конечно, его вытащим, но пущай он действует так, как если бы был один-одинешенек на всем белом свете, а против него – весь мир бы ополчился. – Генерал взглянул на часы, досадливо поморщился: – Ладно, заболтался я с тобой – дела стоят. Пойдем потихоньку в контору; а через недельку ты мне подробный расклад – что, как, зачем и почему – предоставь. И к началу ноября будь готов двигать на запад, повидаться с нашим бродягой. Это ведь ты его привлек?
– Я. В восемьдесят шестом. Когда он еще только службу начинал зеленым новобранцем…
– Стало быть, крестничек твой. Ну, тебе за него и отвечать, в случае чего. Добре, почапали.
И парочка «коммерсантов» бодрым шагом направилась по Нарышкинской алее к перекрестку Верхней Масловки и Старо-Петровско-Разумовского проезда, где в глубине небольшого сада, обнесенного невысокой, но довольно внушительной оградой из стилизованных под девятнадцатый век литых чугунных переплетений, стоял двухэтажный особняк, родной уголок типичного купца средней руки года эдак одна тысяча девятьсот второго.
Для всякого рода любопытных на одной из тщательно оштукатуренных и побеленных кирпичных колонн, стилизованных под девятнадцатый век, обрамлявших такую же стильную, в тон ограде, чугунного литья калитку – висела табличка, извещавшая, что и двухэтажный особнячок, и дворик в обрамлении эстетской ограды – принадлежат ЗАО «Спецметаллснабэкспорт». И ниже – убедительнейшая просьба (уже не выгравированная на плите из нержавейки, как официальная шильда, а просто отогнанная на принтере и заламинированная) всякого рода коммивояжерам с предложениями чая, канцелярских товаров и прочей ерунды – занятых спецметаллснабэкспортеров ни в коем случае не тревожить. А пренебрегшие столь убедительной просьбой будут охраной вытолканы взашей – о чём также писалось в запретительном листочке (правда, в более парламентских выражениях).
Контора как контора, каких в Москве – пруд пруди; не шибко шикарная, но и не бедствующая – сразу видно, что в российских специальных металлах за границей нужда пока еще есть. Вот только обычный для нынешних времен секьюрити на входе чуть более, чем обычно, был подтянут и жилист, а второй, гуляющий во дворе – отчего-то вовсе не был склонен время от времени «сгонять за пивком». И левые полы пиджаков у этих охранников
