тем более в маленьком деревянном доме, где живет всего одна семья – это был залёт. Наверху думали, что делать с Фитуном, и, в конце концов, он был определен домовым в совсем новый, даже ещё не до конца заселенный многоквартирный дом «хрущёвку» №4 на Октябрьском проспекте, который тогда только-только начинали строить недалеко от Заречных улиц. По-хорошему, это можно было считать неплохим вариантом, так как некоторых домовых за те же нарушения вообще переводили на должности банников или хлевников. Но опять же, учитывая, что никто не пострадал, что ещё молод и недостаточно опытен, ему дали, можно сказать, второй шанс.
Только вот не задалось как-то сразу у Фитуна в многоквартирном доме. Считай – пять этажей, шесть подъездов, по три квартиры на площадке – итого, девяносто квартир. Так это ведь, если трезво рассуждать, как девяносто домов! Но нет, Наверху уперлись и – ни в какую! Дом-то формально один, значит и домовой ему полагается один. Логика простая как бревно! А нагрузка? Об этом кто-нибудь там у них подумал? Или за одной семьей присматривать, или когда их девяносто?! «Конечно, с одной стороны – печек не стало, которые топить надо углем, да дровами, кругом водяное отопление; опять же электричество везде – свечей, да лучин не жгут, меньше огня открытого, – заложив руки за спину, Фитун нервно расхаживал по подвалу своей «хрущёвки» между отпотевших труб, в которых шумела вода и канализация. – Ну, а как быть с газом? От него одного проблем может быть куча – тут тебе и те же пожары, и отравиться легко можно. Ёлки палки, да просто пока обойдешь всех, посмотришь, кто чего там делает – к вечеру голова кругом идёт!» После того происшествия с домом на Заречной улице он стал совсем уж мнительным – везде мерещился ему то потоп, то очередной пожар, то ещё какая-нибудь напасть. «Лучше, – думал он, – перебдеть, чем недобдеть. А то и вправду, не успеешь оглянуться, как в банниках окажешься».
Естественно, проблема повышенной нагрузки коснулась не одного Фитуна, страдали все «многоквартирники», как их прозвали остальные домовые. Надо сказать, что люди с этими домами как с цепи сорвались – «хрущёвки» росли, словно грибы после дождя. А через некоторое время вообще стали строить девяти-, двенадцати- и даже шестнадцатиэтажные домищи, как про них говорили – «улучшенной планировки». «Чего в них улучшенного? – галдели на собраниях домовые. – Ухудшенные – вот это точно, ведь квартир-то ещё больше стало…»
Однако был в многоквартирных домах один плюс, причем довольно жирный и в прямом смысле этого слова – харчеваться тут было намного проще. Домовому вовсе много и не надо, но всё равно: одно дело, когда ты от одной семьи что-то урываешь, а другое, когда их десятки и даже сотни. Пробежался вечерком по этажам – там сухарик, там печеньку, там конфетку, вот глядишь пузо и полное. Поэтому со временем некоторые «многоквартирники» попривыкли и уже особо не жаловались. Как-то вертелись, крутились, а кое-кто умудрялся ещё и в весе прибавлять.
Но только не Фитун… Никак не
