Юра, ещё подрагивая от страха, спросил Веню:
– Почему они отпустили нас?
– Не знаю. Испугались, наверное, – ответил Веня.
Венедикт действительно не знал, по какой причине ему сошла с рук эта демонстративная дерзость. Быть может, в нём в момент напряжения внутренних сил открылось то, что потом многократно закрепится в армейском двухгодичном тренинге, – умение принимать решение, исходя из интуитивных «знаний» о будущем.
Он не был уверен в том, что никто не дёрнется в ответ на его действия. Он даже не думал об этом. Предметом его заботы в те мгновения был сжавшийся в комок парень, а вовсе не собственная безопасность.
Когда же подобных случаев «необъяснимого равновесия» накопилось в избытке, Венедикт озадачил себя проблемой взаимопроникновения времён. И первое, что заинтересовало его пытливый ум, – возможность увидеть будущее.
«Без умолку безумная девица…» – гремел Высоцкий, утверждая право человека на знание предстоящих событий.
– Ты слышал что-нибудь о библейских пророках? – как-то спросила Венедикта мать.
– Нет, кто они? – простодушно переспросил Веня.
– У нас есть книжка… – Мама стала перебирать книжные корешки и через минуту взяла в руки старый рассыпающийся фолиант с красивой, но очень потёртой обложкой и пожелтевшими, во многих местах порванными страницами. – Это ещё дореволюционное издание. Приданое милой бабы Зины. Полистай.
Текст о библейских пророках произвёл в доверчивой душе Венедикта сущую революцию. То, что описанные в книге истории произошли на самом деле, Веня сразу оставил за границами сомнений. Глотая страницу за страницей, он с упоением духовного чтеца всё глубже погружался в неведомый для себя мир религиозных отношений.
Через какое-то время он с удивлением заметил, что совершенно нормально воспринимает идею существования Бога. Его не удивляют описания невероятных с точки зрения здравого смысла чудесных явлений и крутая метафизика материальных событий. «Это же очевидно!» – восклицал Венедикт, радуясь заступничеству архангела Михаила за Ананию, Азария и Мисаила, трёх невинно осужденных отроков, брошенных жестоким царём Навуходоносором на сожжение в огненную печь.
Мама с удивлением поглядывала на сына и дивилась его податливости, говоря словами Александра Блока, к «несказуемому». С одной стороны, это радовало её, с другой – настораживало. Уж больно труден путь верующего человека в мирских потёмках. Не должен истинно верующий человек, живущий бок о бок с волками, выть по-волчьи. Конечно, судьба христианских мучеников от древних времён и до недавних наших дней свята и возвышенна. Но какая мать пожелает телесного унижения своему возлюбленному чаду. Разве что София…
Часть 8. Видение Венедикта
Венедикт в очередной раз разлил по единой.
– Это случилось пару лет назад. Я заканчивал роспись
