Так он чуть было моего гончака не пристрелил. Охотник был неважнецкий, Франц Францевич, не тем будь помянут, – Кирпичников кивком отпустил собеседника.
– Да, Александр Николаевич, – уже в дверях приостановил он Сеславинского. – К делу уже не относится, – Кирпичников по-кроличьи дернул носом и Сеславинский сразу вспомнил, что «кролик» было его домашнее шутливое прозвище, – но знать бы надо… Урванов-Ульянов был с шестнадцатого года нашим платным агентом.
Глава № 8
Глеб Иванович Бокий не знал, что такое похмелье. Сколько и какую бы дрянь он ни пил – на следующий день голова была чистой и свежей. Насколько свежей и чистой могла быть голова секретаря Петроградского комитета РСДРП(б) в 1918 году. Да еще и отвечающего за разведку и безопасность. И сидящего под началом Владимира Дмитриевича Бонч-Бруевича.
Правительство республики, испугавшись немецкого наступления на Питер, только что перебралось в Москву. Бокию пришлось организовывать переезд и отвечать за безопасность поезда, регулярно развлекая Бонч-Бруевича оперативной информацией. Бонч окопался в 75-й комнате Смольного, изображая нечто среднее между главой охранки и начальником фронтовой разведки. Ни в разведке, ни тем более в охранных делах бедняга Бонч не смыслил ничего, но пыжился, напрягая Бокия по тысяче мелочей.
– Интеллигентный еврей во власти – это уже опасно, – философствовал Бокий, развалившись в кресле у доктора Мокиевского. – А если ему дать возможность казнить и миловать…
Мокиевский, рассматривая на свет мензурки, – он разводил спирт – сверкнул стеклами пенсне в сторону Бокия.
– Говорят, он хороший организатор.
– Да-да, – иронически подтвердил Бокий, – особенно в части обеспечения себя и своего патрона. У Ильича слабость – икорка, огурчики… «А что-то, Бонч, у нас икогка всего тгех согтов, – передразнил он Ленина. – Пгидется вас гасстгелять, как саботажника!»
– На фоне питерской голодухи икорка и огурчики уже неплохо…
– Его максимум – оборудовать квартиру для хозяина, – Бокий покосился на молодую женщину, внесшую в кабинет жареного кролика. – Теплый сортир и лифт со второго этажа на третий. И то не догадался шахту лифта хотя бы обшить досками.
– Они так боятся даже в своем Смольном?
– Они боятся даже в своем собственном нужнике…
– Чего?
– Что войдет кто-нибудь и скажет: «Ты что здесь делаешь?»
– Любите вы их, Глеб Иванович!
– Я их знаю, а люблю только спирт, когда именно вы его разводите, запах жареного кролика и перспективу поехать с вами на Острова…
– Конечно, вы ведь уверены, что спирт, который я вам налью, – не метиловый, кролик – хоть и жертва научных экспериментов, но не инфицирован сибирской язвой…
– Зато компанию на Островах вам обеспечиваю! И почти полная гарантия от гонореи!
