ни на вопрос, ни на утверждение.
– Ага, ― согласился Беляев.
– И Инку я не видел в универе, ― продолжил Зеленин, снимая правый кроссовок.
– Ясно же, если она ещё спит.
– У Лёхи завтра День Рожденья, ― сказал Зеленин.
– Я помню.
– Я никого не нашёл у себя.
– Это плохо.
– Согласен.
– Может, Юрка что-нибудь сообразит с этой Кристиной с третьего курса, ― выдвинул версию Белый.
– Может быть, ― ЗИМ снял второй кроссовок и, выпрямившись, спросил: ― Куда пойдём?
– В кухню.
Два друга вошли на кухню, и хозяин поставил на огонь чайник. Зеленин осмотрелся. Он давно не был у Беляева, но в квартире, по крайней мере, на кухне, как и всегда, был уют и порядок. ЗИМ уселся на стул около окна.
– Как, по-твоему, это не подлянка? ― спросил Беляев.
ЗИМ поразмыслил, крутя в руках пачку сигарет, которую он достал из кармана штанов. Парень посмотрел в окно. Солнце наконец-то выглянуло из-за туч, и на улице стало резко теплеть. Гость взглянул на Беляева.
– Да а чего такого? ― спросил ЗИМ. ― Ему нужно просто хорошо отдохнуть?
– Не знаю. Термин «хорошо отдохнуть» можно трактовать по-разному, ― сказал Белый, пытаясь найти свой бокал. ― Не обидится ли он?
– Хватит что ль. Трахнет её, да и всего делов, ― махнул рукой Зеленин. ― Ничего особенного.
– Может, и так, ― согласился Беляев. ― Ты сам-то вчера чё с Алёнкой сделал? ― поинтересовался Беляев, заглядывая в жужжащий холодильник.
– В смысле? ― ЗИМ понял, что и Беляев раскроет его.
– Ну… Куда вы пошли?
– Домой довёл её, а у неё там не было никого. Я её и… в общем…
– Ооо! ― протянул Белый, доставая из холодильника колбасу и сливочное масло.
– Чё «о»?
– Я понял всё. Можно не продолжать.
– …Не знаю, ― покачал головой Зеленин. ― Я-то вроде не особо пьяный был, а вот она… По пьяне, это одно, но будет ли она со мной встречаться с серьёзными намерениями? ― ЗИМ поник.
– Может, да… А может, и нет. Кто их поймёт? У мужчин и женщин разные стили мышления. По этой причине, ничего нельзя знать наверняка, ― сказал парень.
– Ну, да. Они все такие.
– Привет, ― сказала она, опираясь на входную дверь.
ЗИМ и Белый перевели взгляд на девушку. Её тёмные волосы были взъерошены, а голубые глаза слегка опухли от невысыпания. Она была среднего роста, мулатка. В ней было что-то восточное, что любил Беляев. Чёрные брови, длинные ресницы, пухленькие губы, миниатюрный носик, стройная фигура, которая была подчёркнута белой простынёй, в которую завернулась девушка.
– Здорова, Инна, ― проговорил Зеленин, взяв бутерброд, сделанный другом. ― Весело, да?
– Ага,― брюнетка, потянувшись на носках, чмокнула Беляева.
– Привет, ― улыбнувшись,
