еской команды, эта тема – скорее предмет вступительного экзамена в большую мировую политику.
После распада советской «цивилизации» России, обретающей свою новую идентичность, приходится сталкиваться не только с непониманием, игнорированием, подозрениями на международной политической, экономической и гуманитарной аренах, но, кроме того, еще и с собственным вызовом: кто мы есть, кем мы становимся, камо грядеши? Зачастую понять, кто ты есть, – легче, глядя в зеркало, пристально изучая себе подобных, сравнивая и общаясь. Поиск возможностей активности на международных площадках, различных коммуникаций нельзя недооценивать.
Россию в G-8, в большой мировой политике, «терпят», как это ни обидно и ни парадоксально, в основном из-за внутренней нестабильности переходных времен, ядерных и иных потенциально доступных террористическим силам арсеналов, технологий, материалов и интеллекта. Иных заметных, учитываемых и уважаемых в мире значимых российских факторов (культурных, научных, религиозных, гуманитарных, духовных, идейных) в современной фазе не видно. Разве что – сырьевые поставки. Но, во-первых, они конечны и по объемам, и по срокам, во-вторых, не уникальны и заменимы, а в-третьих, унизительны.
Главное состоит в том, что указанные мировые политические и экономические сомнительные «бренды» России весьма двойственны, противоречивы, второсортны. В основе своей они не марка современной России, а «свалившееся» ей наследие иной эпохи, иного политического, экономического и социального режима. То, чем можно было бы гордиться, – в прошлом. То, что в настоящем, – источник скорее тревог, чем гордости или достойных примеров. А по наиважнейшему измерению – гуманитарному, культурному, идейному – предъявить в мире вроде бы и нечего. Ну не с «фабрикой» же звезд в мире заявляться!
И действительно, чем гордиться российскому гражданину и его детям, российским лидерам и политикам? Нужно ли вообще гордиться своей страной, ее нынешним обликом, ее сегодняшней устремленностью, искать и созидать их?
С приземленно-утилитарных позиций, бесспорно, нужно. С единым духом, идеей, пониманием пути и цели народы и нации всегда были способны на гораздо большее, чем в условиях раздробленности, серости, неверия, невидения будущего. Если же способны на большее, значит, значительнее будут экономика, государственная устойчивость (суверенность), уровень и качество жизни, гармония с природой. Люди будут лучше жить сегодня и станут более уверенными в будущем.
Не это ли главная, повторим – утилитарная цель в нашу эпоху, стоящая перед личностью, обществом, государством?
Вряд ли нужно развивать тезис о, возможно, даже первичности, если выйти за временные пределы обозримой с утилитарной позиции «эпохи», или действительности, идеи, гуманистической составляющей нашей жизни. И индивидуальной, и семейной, и общенародной. «Без царя в голове» неясно, как жить, зачем жить, что впереди, в чем источник трансцендентной силы, которая только и может быть движущей силой подвига, прорыва, достижений. И отдельного человека, и народа, страны в целом. Прозябать ведь никому и никогда не хотелось.
У России, в ее исторической памяти, пока еще и в памяти живущих поколений, есть эти чувства: единения, цели, полета духа и силы, жажды свершения, достижения результата, себе и другим примера. Однако смута и переходные времена существенно истощили их.
Была (и есть) большая страна, был (а сохранился ли?) дух искательства – географические открытия, экспансия, соединение территорий и народов. Были (а есть ли?) свои, коренные культура, дух и мораль. Была (возродится ли?) своя вера – православие, российское конфессиональное соцветие. В моем родном городе Томске, судя по историческим материалам, были и православная церковь, и католический костел (польская ссылка), и мечети (коренные народы, татары), и синагога, и кирха, и староверческий храм…
Россия в своей истории неоднократно была одним из главных факторов мировой политики, мировых экономических процессов, развития мирового гуманистического духа, идей и морали. И эта ее особенность, скорее потенциал и способность, была как охранная грамота для многомиллионного населения, всех живущих в России народов, как гарантия их благополучия. Россия была мировым фактором.
Была.
Вот и подходим к сегодняшнему вопросу.
Что есть Россия сегодня и какова ее траектория, устремленная в будущее? Перестройка на западные образцы типа «секонд-хенд»? Иномарки, шлягеры, чтиво, бакалавриаты, «вау» и «о’кей»? Деградация и утрата собственной, коренной идентичности, потеря упомянутой «охранной грамоты», способности постоять за себя как государство и за граждан своих, всех до единого, во всех смыслах?
Поиск «национальной идеи» по приказу власти в ельцинские времена не дал заметных прорывов. Новые приказы о строительстве то партий, то гражданского общества вряд ли тоже приведут к обретению утраченной идентичности и значимости. Очевидно, что есть в России большая потребность обрести себя и во внутреннем, и во внешнем мирах, заявиться в мире в
