я плясала и пела,Ну да, я спиртное пила,
Роняла со сладостью тело
В ту воду, что нефтью цвела,
И так я любила безгрешно,
Что даже не знала стыда.
Но нету, но нету, конечно,
Мне нету возврата туда.
Уже приспособилась к снегу,
В тепле не нуждаюсь уже,
Уже виноградную негу
В своей охладила душе,
Забыла я дом свой опасный —
У моря на самом краю, —
С той лестницей винтообразной,
Похожей на юность мою.
1968
«Забвенья нету сладкого…»
Забвенья нету сладкого,
Лишь горькое в груди, —
Защиты жди от слабого,
От сильного не жди.
Такое время адово
На нынешней Руси —
Проси не у богатого,
У бедного проси.
Наглядны все прозрения,
Все истины просты, —
Не у святых прощения,
У грешников проси.
1967
Виноградный свет
Былое нужно ли – не знаю —
Мне освещать слезою?
Как прежде, вышка нефтяная
Соседствует с лозою.
Опять благообразен облик
Законченного лета!
Корзину с виноградом ослик
Несёт, как чашу света:
Свет полдня – в винограде белом,
А свет вечерний – в чёрном,
И я спешу заняться делом,
Непрочным, стихотворным.
Чтоб мне достался этот сладкий
Свет, из земли текущий,
Пишу стихи в своей тетрадке
О радости грядущей,
О ветре тёплом и попутном,
О свете виноградном,
О том, что снилось в детстве чудном,
Хотя и безотрадном.
1968
«Я живу в слезах и в смехе…»
Я живу в слезах и в смехе,
Беззащитна, но горда.
У меня проси утехи,
Утешенья – никогда!
Я сама его искала.
Что ты смотришь на меня?
Я устала. Я устала
Прыгать в воду из огня!
То я – в жёны, то – в монашки,
Тут и там – одна беда.
У меня проси поблажки,
Но прощенья – никогда!
Я сама его искала,
Билась головой об лёд.
Видишь – женщина устала,
Видишь – красный лёд идёт.
1967
«В овраг мы спускались, как будто в провал…»
В овраг мы спускались, как будто в провал,
Снегами почти голубыми,
Ты палкой ореховой крупно писал
Вдоль снежной тропы моё имя.
И был набалдашник – головка змеи
И полураскрытое жало,
Я в замшевых варежках пальцы свои
От смутного страха сжимала.
Тогда бы и надо с твоей колеи
Свернуть на тропинку любую
И издали помнить улыбку змеи
И зиму почти голубую.
1967
«Всё мне открылось…»
Всё мне открылось
С недавнего дня.
Сделай-ка милость,
Забудь про меня.
Лучше забвенной
Мне быть до конца,
Чем без венца,
Без кольца,
Без лица.
Кто я такая
В сознанье твоём?
Ветка чужая
На древе родном,
Яблоко рая,
Но с адским червём —
Вот я какая
В сознанье твоём.
1969
«Над чёрной пропастью воды…»
Над чёрной пропастью воды
Вдруг показалось мне,
Как две летящие звезды
Столкнулись в вышине.
И разминуться не могли,
Сожгли себя дотла, —
И
