(Мк. 10:9). И пусть самоотверженная верность в браке, каким бы мы его ни считали, будет нашей единственной реакцией на все испытания. Другими словами, вступая в брак, нужно иметь внутреннюю убежденность в том, что отступать некуда. Только так муж и жена придут к успеху своего брака.
И все же, как много супружеских пар, чувствуя приближение болезненной развязки, допускают в сердце такую мысль: «Мы уже отлюбили…» Как следствие – вывод о том, что брак подлежит расторжению. Это значит, что супруги доверились мирскому пониманию любви, недостойному доверия, и, следовательно, в своем браке они никогда не ставили на первое место божественную любовь.
Фактически нигде в Библии не говорится о том, что чувству, которое мир называет любовью, положено быть основанием супружества. Брак, построенный на таком фундаменте, как правило, переменчив и зависит от окружающих обстоятельств. Непостоянные, ненадежные эмоции приводят в результате к непостоянному, ненадежному браку.
Эмоции никогда не были и не будут достаточной опорой для брака. Если ты всю жизнь периодически просыпаешься невеселым и безрадостным, то ясно, что эмоции не укрепят твоих супружеских связей. Не следует слепо и подобострастно подчиняться любви и другим чувствам, в рабство которым мы сначала вовлекаемся тихой сапой, а затем по-бунтарски пытаемся вырваться из-под их власти. Однако когда супругов связывает верность и самоотверженность, когда и радости, и горести – все переживается вместе, тогда все удивительные, прекрасные и отрадные чувства, какие только можно пожелать, забьют из источника действующей божественной любви. Чувство настоящей любви рождается в цепях верности и преданности. Оно есть реакция на действенность верности и преданности, существующих независимо от обстоятельств.
Брак не всегда гарантирует людям счастье. Люди же способны сделать свой брак счастливым, если будут верно служить друг другу, вместе трудиться и возрастать во Христе. Или допустить распад брака, не делая и шага навстречу другому.
Каждый может припомнить время, когда он пытался в одиночку достичь личного блаженства, завоевать толику счастья, которое можно сравнить с пугливой птицей. Думалось, вот-вот птица счастья осенит тебя крылом, окажется в твоих руках, но увы – улетела… В конце концов до многих доходит, что блаженства не добьешься, если устроишь на него охоту. Наоборот, счастье само и неожиданно явится нам, когда мы займемся чем-то совершенно иным и менее всего будем его ждать. Когда мы с жадностью стремимся к чувственному блаженству, не отрывая от себя и не жертвуя собой прежде, наше самолюбие оказывается у разбитого корыта. Это причиняет нам нравственное страдание и приводит к полному безразличию. А подлинное стремление принести блаженство своему партнеру оборачивается неожиданным, поразительным блаженством для обоих – дополнительной мерой того счастья, о котором говорится в Слове Божьем: «Давайте, и дастся вам: мерою доброю, утрясенною… и переполненною…» (Лк. 6:38).
Любовь,
