буркнул:
– Вы это сделаете даже раньше, чем приедем на место.
Она отшатнулась, на лице появилось высокомерное выражение.
– Сэр Ричард… Я что-то вас не понимаю! Объяснитесь, пожалуйста.
Я помялся, лучше бы такое без объяснений, все же предсказуемо, а с ними любое очарование теряется, сказал голосом старого мудрого ворона, что жил сто лет и всякого навидался в этом лесу:
– К сожалению, мир не меняется, леди Ротильда. Как и люди. Я вам очень не нравлюсь, как и я вот побаиваюсь вас, а это значит, что нас будет тянуть друг к другу все сильнее, ибо противоположности сходятся. Почему? Да не знаю, но так всегда!.. Сам удивляюсь. До Ламбертинии уже рукой подать, но все равно мы вот-вот окажемся под одним одеялом. Произойдет это на отрезке между сорок пятой и сорок седьмой милей.
Она выглядела шокированной, но любопытство побороло, все равно спросила, хоть и с ледяным презрением:
– Почему именно между ними?
– Прикидка, – пояснил я. – Примерная. Можно бы и точнее, вплоть до ярда, а то и дюйма, но я такой осторожный, такой осторожный… С учетом вашего властного и скверного характера, моей высокой целомудренности, плохого питания и общей солнечной активности… это не может произойти раньше, но и позже… гм… как бы мы ни замучились с этой дорогой, но супротив природы не попрешь, потому что это я стойкий до дурости рыцарь, но вы же вообще черт-те что, вся из желаний и капризов, вам все дозволено, вы залезете ко мне под одеяло и скажете…
Она вскочила, глаза метали молнии.
– Что?.. Вы что-то размечтались, сэр Ричард! Да раньше реки потекут вспять…
Я вздохнул, развел руками – кто бы спорил, а я ни за что, – добавил в костер поленьев потолще, чтобы горело всю ночь, и лег с наветренной стороны, укрывшись одеялом.
Бобик посмотрел на меня внимательно и вместо того, чтобы лечь у ног, покрутился у Зайчика между копытами и с тяжелым вздохом бухнулся на землю.
Я принялся усиленно размышлять о статье подоходного налога, Турнедо богаче Армландии и Фоссано, народ выглядит всегда зажиточно, эта война вряд ли его разорила, так что можно подати держать слегка выше, чем в Армландии… А вообще-то в идеале, как и планировал, оставить те же, что и при Гиллеберде, как будто ничего и не случилось. Подумаешь, звали короля Гиллебердом, теперь Ричардом, какая народу разница? Лишь бы пиво не стало дороже.
Леди Ротильда поднялась, недовольно зыркнула в мою сторону, но я смежил веки и сделал вид, что сплю. Женское щебетание хорошо, но в меру, а эта не щебечет, а клюет, будто дятел, а я дерево…
Послышались шаги, край одеяла приподнялся, она скользнула под него и, встретив мой удивленный взгляд, буркнула:
– Ненавижу правила.
Глава 8
Я протянул к ней руки и попытался подгрести чисто нашим жестом альфа-собственника, но она сказала резко:
– Эй-эй, убери свои загребущие.
Я пробормотал ошалело:
– Но как же…
– А
