Макферсона был ледяным. – Правильно ли я понял, что мы закончили обсуждение конкретной операции в Бристоле?
Спайк слушал с интересом. Он взял за правило никогда не вмешиваться в горячие споры членов Комитета, однако при этом не упускать ни одной мелочи. За последние три года у него окрепло убеждение, что Блетчли становится все более закостенелым. По мнению Спайка, один только Макферсон обладал влиянием, чтобы помешать Блетчли ослабить дух Комитета до полного бессилия.
Как правило, Блетчли мог рассчитывать на поддержку Мантелла и Пэнни во всем, что затрагивало вопросы законности и порядка, однако Макферсон в качестве крайней меры мог прибегнуть к решающему голосу Основателя, который, несмотря на свое отсутствие, по-прежнему оставался minen-ce grise.[11]
Мантелл в начале семидесятых завербовал первых «местных». Какое-то время руководил ими лично, но затем перенес неудачную операцию на бедре. По его рекомендации работу с «местными» взял на себя Спайк, став единственным членом команды, получающим жалованье. Один только Макферсон знал личность спонсора, платившего Спайку. Со временем Спайк невзлюбил Мантелла – слишком уж строго тот следовал линии, проведенной Блетчли. С точки зрения Спайка, излишнее почтение к букве закона нередко снижало эффективность Комитета. Кроме того, это создавало дополнительные проблемы его «местным». Самое плохое, что им запрещалось иметь при себе огнестрельное оружие, даже если они как частные лица имели право на его ношение. И Спайк скрепя сердце требовал неукоснительного соблюдения этого правила. Даже самые незначительные операции, проведенные им, тщательно протоколировались, и отчеты после обсуждения Комитетом сдавались на хранение Джейн.
На этот раз Блетчли не позволил Макферсону увести его в сторону. Того, что произошло в Бристоле, не должно было произойти никогда.
– Этические нормы Комитета и позорные события в Бристоле тесно переплетены между собой, – проворчал Блетчли, обращаясь ко всем собравшимся и к Макферсону в частности. – У нас достаточно связей на самом высоком уровне, чтобы управлять подобными событиями. Возможно, одно словечко на ухо главе бристольской полиции оказалось бы ничуть не менее действенным. – Он повернулся к Спайку. – Вы пробовали связаться с полицией?
Согласно блаженным убеждениям Блетчли, Комитет обладал многочисленными связями в высокопоставленных кругах и мог запросто проложить себе дорогу куда угодно, подергав за нужные стратегические ниточки. Он свято верил в то, что любого преступника можно победить умом, хитростью и тщательно составленной дезинформацией. Комитет мог добиться любой цели, применив нужный нажим в нужное время.
Спайк понимал, что таких же концепций первоначально придерживались и Основатель с Макферсоном, однако в отличие от Блетчли и его сторонников они приспособились к требованиям реальности, убедившись в том, что эти концепции по большей части являются несбыточными мечтами.
– Нет, полиции мы ничего не сообщали, –
