ь в темной тесноватой комнате без мебели, и это лишало бойцов свободы маневра. Атлет наседал все уверенней. Он сумел изловчиться и нанести сильнейший удар в голову противника. Тот отлетел к стене, на мгновение потерял сознание, но тут же пришел в себя… Руки и ноги словно бы налились жидким оловом. В голове поплыл противный гул, во рту сделалось солоно и гадко.
Сероглазый брюнет стоял, прижавшись спиной к стене, глядя, как противник собирается его добить. Он мог ударить и дубинкой, и кулаком, и ногой, и дать «бычка» лбом. Атлет отошел на шаг назад и, совершенно уверенный в своей победе, отбросил дубинку. И в этот момент сероглазый некстати моргнул. Его глаза были закрыты всего на какое-то мгновение, но в это время он ощутил, как по его лицу скользнула тень и прямо в его лицо летит страшный кулак…
Не меняя положения ног, мужчина в десантном тельнике чуть присел, развернулся корпусом и слегка отстранился в сторону, пропуская дробящий удар мимо своего лица. Кулак просвистел в миллиметре от головы, рукав черной куртки хлестанул по щеке, и тут же рядом с его ухом кулак впечатался в стену. Атлет взвыл, потерял равновесие, и этого было достаточно, чтобы сероглазый успел-таки нанести точный и болезненный удар коленом в промежность нападавшего. Тот вскрикнул, присел и инстинктивно прижал руки к месту, где сходятся ноги. А сероглазый, сцепив обе кисти в замок, вознес их и врубил атлету по загривку. Тот охнул, упал на колени и тут же получил еще один удар ребром армейского берца по шее. Затем – резко, с оттягом, – ногой по ребрам…
Атлет захлебнулся в хрипе, изо рта потекла жидкая розоватая пена, и он затих. Сероглазый взглянул на него то ли с сожалением, то ли с укором. Осмотрелся, осторожно открыл дверь – там никого не было… Взглянул на часы: на выполнение задания у него оставалось еще чуть более ста двадцати минут. Теперь вроде бы никто и ничто не могли ему помешать.
Сразу за дверью начиналась истертая металлическая лестница с перилами из сварной арматуры. Тусклые лампы желтели в зарешеченных стеклянных цилиндрах. По стенам змеились черные кабели. В углах зловеще поблескивала паутина.
Лестница вывела его на цокольный этаж, располагавшийся ниже уровня пола метра на три. Мужчина в тельняшке осторожно открыл дверь. Простенок до потолка занимали блоки аппаратуры со стрелками, делениями и верньерами. В тусклом свете желтого фонаря поблескивали эбонитовые плоскости допотопной, еще советских времен, рации. Рядом, на крючке, висели наушники и, казалось, тревожно попискивали. На длинном столе возвышался телефонный коммутатор. В углу стоял огромный металлический шкаф, который теперь предстояло вскрыть. Мужчина в десантном тельнике шагнул к сейфу, прикидывая, чем удобней курочить замок.
И в этот момент из-за спины неожиданно послышался возглас:
– Все, все, майор, хватит! Молодец, восхищен!
Сероглазый обернулся и тут же инстинктивно выпрямился. Перед ним стоял невысокий седоватый мужчина в форме генерал-лейтенанта ВДВ, лицо которого было хорошо знакомо каждому десантнику. Удивительно, но, вопреки своему обыкновению, теперь генерал был один, без свитских.
– Товарищ главком воздушно-десантных войск! – отчеканил сероглазый. – Гвардии майор Лавров…
– Вольно, – улыбнулся генерал. – Давно не видел такой образцовой сдачи норматива. Честно говоря, и не думал, что выполнишь. Ты, Лавров, почему до сих пор в майорах-то засиделся? Со строевой, что ли, проблемы?
– Никак нет, товарищ генерал, – едва заметно улыбнулся Лавров и немного замешкался. – Со строевой у нас в ВДВ всегда и все в порядке.
– Так в чем же дело?
Лавров смущенно кашлянул в кулак.
– В армии надо иметь вид виноватый и придурковатый. А начальство считает, что я слишком уж принципиальный; к тому же у меня недостаточно эластичный прогиб спины.
– Ладно, приводи себя в порядок и отдыхай, – кивнул главком. – Трех дней хватит? Возможно, ты мне еще понадобишься…
Норматив, который сдавал гвардии майор Андрей Лавров, известный среди десантников как Батяня, считался весьма сложным даже для той элитной части ВДВ, где он служил. Предстояло ночью десантироваться на незнакомой местности, отыскать в лесу одиноко расположенное здание, незаметно туда пробраться и найти несгораемый шкаф с бумагами. Шкаф следовало незамедлительно вскрыть, а документы – забрать с собой. При этом десантника могли поджидать любые, самые неожиданные неприятности. Оружие – как огнестрельное, так и холодное – иметь при себе категорически запрещалось. Зато позволялся полный боевой контакт с условным противником. Противник, конечно же, тоже получил разрешение на такой же контакт.
На сдачу норматива отводилось ровно сорок восемь часов.
Неприятности начались с самого начала. То ли пилоты получили неправильные данные, то ли намеренно сбились с курса, но майора Лаврова выбросили на парашюте километрах в десяти от нужного объекта.
