й эры. В эпоху древности Корея не имела не только своей, но и заимствованной письменности. Поэтому основным источником сведений об этой стране служат письменные памятники великого соседа Кореи – Китая. В китайских исторических хрониках мы находим описание нравов, обычаев и устного поэтического творчества племен и народов, населявших Корейский полуостров на заре нашей эры. Судя по описаниям, это была календарная обрядовая поэзия, связанная с земледельческим бытом и мировоззрением, возникшим на этой основе. Но каковы были содержание и форма этой обрядовой поэзии, нам неизвестно. Китайские исторические источники содержат довольно подробный перечень названий песен, указывают условия, при которых они исполнялись, но тексты песен в этих источниках не приводятся.
Более точные сведения мы имеем о корейской поэзии периода образования на Корейском полуострове централизованного государства Силла (VII–X вв.). К шестому веку относятся первые попытки корейцев использовать китайские иероглифы для записи слов родного языка. С этого времени корейская поэзия на родном языке перестала быть только устным творчеством. В 888 году Ви Хон и Тэ Гю составили сборник поэзии под названием «Самдэмок».
О нем упоминает автор “Истории трех королевств” (1145) Ким Пу Сик. Но уже Ким Пу Сику этот сборник был известен только по названию. И все же до нас дошло двадцать пять поэтических произведений, записанных самым несовершенным способом, которые дают некоторое представление о характере корейской поэзии того времени. Четырнадцать стихотворений приведены в «Преданиях о трех королевствах», составленных буддийским монахом Ирёном (1206–1289). Одиннадцать помещены в «Житии Кюнё» (1075). Это так называемые сайнай – «родные песни» или «песни Силла». Ныне они известны под названием хянга.
К сожалению, собирателями песен оказались буддийские монахи. Это сказалось на подборе стихотворений: многие из них содержат мотивы, навеянные буддизмом. И все же ряд произведений имеет явно народный характер. Примером может служить песня «Чхоёнга», которая позже была развернута в своего рода драматическое представление, разыгрывавшееся рядом действующих лиц (сам Чхоён, бес лихорадки, его слуги, хор) вокруг маски. Это произведение читатель найдет в настоящей антологии.
Продолжением древней поэзии эпохи Силла является поэзия эпохи Коре (X–XV вв.). Она известна нам всего по двадцати стихотворениям, дошедшим до нас в поздних записях. По этим фрагментам мы можем судить о том, что поэзия того времени носила явно ощутимый фольклорный характер. В первом разделе книги представлено четыре произведения этой эпохи. «Зеленые горы» – песня о тяжелой доле крестьянина; «Соёген Пёльгок» – плач девушки, покинутой возлюбленным, «Чхоёнга» – обрядовая песня, о которой говорилось выше, и «Тон-дон». Особо следует остановиться на последнем произведении. Оно написано в излюбленной для корейской народной поэзии форме «двенадцатимесячного цикла» (так называемая форма вольлён). Произведения этого рода были своеобразной поэтической темой с вариациями: бралась какая-либо тема (например, тема неразделенной любви), и на эту тему писалось двенадцать стихотворений, приуроченных к каждому месяцу года. Тема варьировалась применительно к тем или иным событиям в жизни человека или явлениям природы, которые характерны для каждого месяца. Популярность этой народной формы была настолько велика, что даже в XVIII веке Чон Хак Ю, сын известного «реалиста»[1] Чон Як Ёна, написал «Похвалу земледелию в стиле вольлён».
В XV веке в истории Кореи произошли два события первостепенного значения: в 1403 году был изобретен первый в мире наборный металлический шрифт для печатания, а в 1443 году была создана корейская национальная письменность, вполне самобытная, глубоко оригинальная по своему характеру.
Тысяча четыреста сорок третий год был переломным в истории корейской поэзии. С этого времени корейская поэзия перестала быть преимущественно устной. Она стала преимущественно письменной.
Классической формой корейской поэзии XV–XVII веков является короткое стихотворение, трехстишие, по-корейски сичжо (третий раздел настоящего сборника). Впервые это наименование появляется в антологии корейской поэзии «Неувядаемые слова страны зеленых гор» (см. ниже). Точный смысл слова неясен. Одни толкуют его в смысле «поэзия времен года», другие как «современные напевы» в противоположность «напевам классическим», древним. Но как бы ни толковать значение слова, во всех случаях оно остается техническим термином для обозначения особой формы корейского стиха.
Форма сичжо представляет собой трехстишие, каждый стих которого разделен цезурой на два полустишия. Каждое полустишие, за исключением пятого, имеет две стопы; пятое полустишие трехстопно. Стопы неравносложны, и все-таки сичжо – это не свободный стих, так как каждое полустишие имеет определенное (хотя и колеблющееся в известных пределах) число слогов.
Стихи, написанные в форме сичжо, не читались, а исполнялись в сопровождении музыкального инструмента. Отсюда деление сичжо по декламационной манере, по мелодике на три вида: драматический, энергично-мужественный
