мением получать необходимые сведения даже у мертвых. Чего ожидать, если начальником Тайной канцелярии несколько лет назад был назначен лорд Уиллморт, один из самых могущественных некромантов королевства. О нем всегда ходила дурная слава. Поговаривали, что у некроманта нет сердца, а свою душу он давно продал Тьме.
Еще до всех страшных событий Элеонора видела лорда Уиллморта на светских раутах, несколько раз даже танцевала с ним, но это была скорее дань вежливости – слишком уж близко к некроманту стояла Тьма. Тяжелая и вязкая, она плескалась в изумрудно-зеленых глазах хозяина, заставляла отводить взгляд и лепетать что-то бессвязное о погоде. Не желая лицемерить, девушка стремилась найти предлог, чтобы избежать приглашения на танец.
Впрочем, предлогов не требовалось. Начальник Тайной канцелярии явно предпочитал замужних дам юным девицам. До Элеоноры доходили рассказы о его увлечениях – Альберт иногда, забывая о присутствии сестры, со смешком пересказывал за столом непристойные слухи. Тогда девушка вставала из-за стола или вообще не выходила к ужину.
Мать ее ближайшей подруги по пансиону, леди Вендер, в начале сезона несколько раз намекала, что лорд Уиллморт – весьма завидная партия, но Элеонора беспечно отмахивалась, веря, что богатое приданое позволит ей сделать выбор по велению сердца.
Она ошиблась. И вот теперь, согнувшись в три погибели у замочной скважины, девушка внимательно рассматривала человека, от которого зависела ее судьба.
Признаться, мужчина был хорош собой. Высокий, атлетически сложенный, темные волосы небрежными прядями падали на плечи, а изумрудно-зеленые глаза ярко сверкали. Это было заметно даже в полумраке гостиной, куда единственный оставшийся в доме слуга проводил неожиданного визитера.
Ровно четверть часа тому назад лорд Уиллморт вошел в дом и проинформировал, что желает переговорить с леди Элеонорой Артли наедине. Вопреки всем правилам приличия.
Еще несколько месяцев назад леди Элеонора Артли возмутилась бы подобному требованию и приказала прогнать нахала прочь, но сейчас… отказаться принять лорда Уиллморта было равносильно смертному приговору.
Мужчина прошелся по комнате, с презрительной усмешкой рассматривая покрытую чехлами мебель, затем резко повернулся и посмотрел на дверь, словно понял, что за ним следят.
Покраснев, будто ее поймали с поличным, девушка резко выпрямилась и поспешила зайти в комнату.
– Лорд Уиллморт? Какая неожиданность! – Едва заметно поколебавшись, Элеонора протянула руку.
– Вы не сказали «приятная неожиданность», – понимающе усмехнулся мужчина.
Он не склонился над рукой для поцелуя, лишь по-мужски сжал тонкие пальцы. Зеленые глаза хищно блеснули. Тьма, прятавшаяся в них, плеснула, обдавая вязким холодом. Элеонора невольно вздрогнула, но тут же взяла себя в руки.
– Не сказала, – дерзко подтвердила она. – Надеюсь, вы не утратили способности делать выводы?
– Нет. – Визитер тоже улыбнулся.
Правда, глаза оставались ледяными, и улыбка вышла какой-то фальшивой. Девушка вздохнула и сделала лакею знак снять чехлы с кресел.
– Присаживайтесь, – сказала она, понимая, что гость приехал не просто так и не уйдет, пока не изложит суть своего дела. Сердце забилось сильнее. Неужели король…
– Благодарю. – Лорд Уиллморт демонстративно выждал, когда слуга покинет комнату, и лишь тогда присел в кресло. – Вы очень любезны.
– Это все, что мне осталось – быть любезной. – Элеонора несколько раз моргнула, старательно скрывая некстати навернувшиеся на глаза слезы. Не стоило жалеть себя именно сейчас. – Могу ли я спросить, с чем вы пожаловали?
– С приказом его величества. – Показалось или в голосе прозвучало сочувствие?
Девушка резко выдохнула и слегка побледнела. Как ни готовилась к этому моменту, голова закружилась, а по коже прошла дрожь.
Лист бумаги лег на стол, но Элеонора даже не взглянула на него. Для сестры заговорщика, которого совсем недавно казнили на площади Чести, все давно было предопределено.
Начальник Тайной канцелярии говорил что-то еще, но она его уже не слышала. Да и что еще мог сказать ей этот человек в черном – только огласить, какова судьба единственной наследницы некогда могучего рода.
Шииры Артли вели свой род от королевского бастарда, любимого сына короля Георга Пятого. Король, впав в безумие, не нашел ничего лучшего, чем попытаться изменить порядок наследования престола и написать завещание в пользу любимого сына.
Опасаясь за свою семью, первый шиир Артли публично отказался от всех прав на трон и присягнул законному наследнику, за что и получил богатые владения. А завещание осталось…
– Мне будет позволено
