встречи моделируется по первой встрече героев «Гордости и предубеждения», когда мистер Дарси весьма нелестно отзывается об Элизабет, не подозревая, что она его слышит. Сама Бриджит так комментирует совпадение имен и ситуаций:
Богатый, разведенный‐со‐злой‐женой Марк – довольно высокий – стоял спиной к комнате… Это показалось мне довольно забавным – и меноваться мистером Дарси и при этом стоять в сторонке, высокомерно поглядывая на других гостей. Все равно, что иметь фамилию Хитклифф и поэтому провести весь вечер в саду, кричать «Кэти!» и биться головой о дерево [Филдинг, 2002а, c. 17].
В тексте присутствуют и многократно обыгрываются разные герои и ситуации романов Дж. Остен и других авторов XIX в., самой неожиданной из которых является, вероятно, побег матери героини (!) с мошенником и последующие действия Марка по разрешению проблемы (у Дж. Остен с негодяем Уикхемом убегает 16‐летняя сестра героини, но конфликт также разрешается мистером Дарси). Узнаваемое пародируемое пространство, комический метатекст создаются не только с опорой на литературу, но и с помощью других средств, например, аллюзий на известные фильмы (пребывание героини в тюрьме – ф ильм «Бангкок Хилтон» и др.). Кроме того, в тексте романа возникает популярный английский актер Колин Ферст, у которого Бриджит (очень смешно) берет интервью, тот самый Колин Ферст, который сыграл мистера Дарси в экранизации «Гордости и предубеждения», а затем и Марка Дарси в экранизации «Дневника Бриджит Джонс».
Таким образом, романы Х. Филдинг пародируют женский роман XIX в. и модернизируют его героев и коллизии, но сохраняют верность традиционным ценностям среднего класса. Можно утверждать, что продуктивно рассматривать их не только как эстетическое явление, но и как явление социально‐культурное, относящееся к сфере прагматики: в Великобритании после выхода книг Х. Филдинг разгорелась дискуссия на тему, является ли их героиня символом победы феминизма или его провала. Еще в начале ХХ в. Г. К. Честертон, выступая защитником массовой литературы, обратил внимание на то, что «высокое» искусство, «запечатлев духовный и нравственный кризис конца века, ставит под сомнение понятия нравственности, добра, долга и чести, утверждает бессмысленность бытия. В то время, как в “массовой литературе” четко обозначены и непременно сохраняются представления людей о нравственных ценностях и устоях… Таким образом, “дешевое чтиво”, по Честертону, выполняет не только компенсаторную, но и репрезентативную и охранительную функцию нравственного здоровья читателей» [Васильева, c. 64], а в случае с романами Хелен Филдинг читатель имеет дело с добротным литературным произведением, вырастающим на основе классической традиции, отмеченным несомненным комическим даром автора и его умением выбирать характерные черты времени в хаосе современной суеты.
Итак, ответ на вопрос, вынесенный в заголовок, можно сформулировать следующим образом: современная англичанка раскованна, оптимистична, привыкла полагаться на себя, и ее действия
