еще поговорим, ладненько?
Иванов кивает, хлопает друга по плечу, пытается даже улыбнуться.
– Конечно. Ты, это, извини. И спасибо большое.
– Я позвоню, – напоследок Иноземцев грозит Бобу пальцем. – Обязательно что-нибудь придумаем.
И лидер квартета поднимает руку, чтобы поймать такси. А Боб с облегчением отворачивается и шагает к метро.
– Что ты за человек, Колян? – с отвращением произносит Чернецов, допивая пятую кружку пива. – На хрена ты его отпустил, а?
– Ну сколько тебе говорить, Володя, он был в невменозе, не хотел он разговаривать. А мне надо было по делам.
– «По делам, по делам», – передразнивает Иноземцева альтист. – Говно теперь наши дела.
В девятом часу вечера им уже ясно, что Боб исчез. Они сто раз звонили ему и на мобильный, и на домашний телефон, а чертановский житель Дорфман и звонил, и стучал в дверь, даже забрался на дерево, чтобы заглянуть в окно второго этажа – но там не было ни света, ни тем более Иванова.
– Даже все приборы выключил, – рассказывал виолончелист уже в «Шварцвальде», залпом осушив первую кружку. – Ни одного огонька.
– Но как ты это разглядел? – горячился Иноземцев, понимая уже, что все это напрасно.
– Расскажи еще раз, что он тебе сказал? – спрашивает теперь Дорфман.
– Не, ну ребят, ну что я буду опять повторять, вы же все слышали.
– Он сказал, что знает, у кого скрипка, да? – упорствует виолончелист. У него уже немного заплетается язык.
– Да, Миша, он сказал, что знает, кто ее взял. Но не сказал кто.
– Блин, фигня какая-то. – Чернецов со стуком опускает пустую кружку на стол. – Что делать-то будем?
– Искать Боба. Искать скрипку. Ну, и я должен сказать Константинову. Будет нечестно ему не сказать, – отвечает Иноземцев.
– Ты, наверно, думаешь, Константинов будет тебе искать и Боба, и скрипку, – лезет в бутылку Чернецов. – Да он пошлет тебя в жопу, и все. Скажет, пошел ты в жопу со своим квартетом Сссс...ибелиуса. Ты Бобу друг или нет?
– Я хоть что-то делаю. Вот из ментовки ездил его сегодня доставать, – показывает зубы Иноземцев. – А ты что сделал? Сидишь здесь бухой. И что, от этого Боб найдется и сыграет тебе Гершвина на ночь? Как лучшему другу?
Чувствуя, что эффектный выход уже через минуту станет невозможен, Иноземцев порывисто поднимается, кидает на стол пару тысячных бумажек и шагает к выходу. С силой пущенная Дорфманом ему в спину кружка сбивает скрипачу шаг и разлетается вдребезги о кафельный пол. За соседними столиками испуганно оглядываются, из предбанника поспешает охранник в черной униформе. Дорфман уже на ногах.
– Уважаемые дамы и господа, прошу меня извинить. Был нетрезв. Ущерб оплачу. Мы уже уходим. Еще раз приношу извинения.
В кулаке у него зажаты мятые купюры. Преувеличенно осторожно он кладет их на стол и ладонью показывает охраннику: мол, все нормально, дебоша не будет. Подошедший официант
