вечер. Платья нарядные, все в оборках, но какие-то очень уж тонкие, чуть ли не прозрачные… Ну, мы, подумали, что за границей такая мода. А потом к одной нашей даме в заграничном „платье“ подошла жена нашего начальника и объяснила шёпотом, что на ней вовсе не платье, а комбинация! У нас-то такого нижнего белья не продавали в то время, и наши дурочки приняли их за платья! Откуда им знать-то было! Они, бедные, со стыда там чуть не сгорели! Не знали, как домой добираться! Темноты дождались – и бегом, прячась за кустами, из института выходили… Ох, и смеху-то было!..»
…Неожиданный всплеск перебил его воспоминания. Парень стал вглядываться в туман: вдалеке ему показались очертания лодки, удалявшейся в море. В этот момент он ощутил лёгкое движение воздуха. Туман начинал слегка расходиться, и сквозь пелену Костя увидел призрачный силуэт. «Корабль! Какой-то большой и старинный», – подумал он и стал вглядываться пристальнее.
В дымке над морем, словно сквозь матовое стекло, силуэт проступал всё отчётливее: нарядный, белый, стремящийся ввысь мачтами с небольшими надутыми парусами. Торжественный, величественный, строгий… Одна из мачт, самая высокая, была вверху чуть согнута. Ошеломлённый, Костя не мог отвести взгляд от открывавшегося ему чуда. «Нет, кажется, это не корабль… – осенило парня. – Что же это такое?»
Паруса и мачты на его глазах превращались в изящные луковицы и высокую колокольню с погнутым шпилем. По очертаниям куполов Лазарев догадался, что это был старинный собор. «Собор… Откуда он здесь в море?» – не сразу сообразил парень.
Костя заворожённо смотрел на него, боясь пошевелиться. Это продолжалось несколько мгновений, пока видение постепенно не растаяло в молочной дымке.
«Какой удивительно красивый собор! Мне обязательно надо его найти: это какой-то знак. Ведь не просто так он мне явился! Может быть, этот собор – на Пинеге? Может, не зря меня туда так потянуло?» – подумал Костя и, не дожидаясь рассвета, затушил костёр и стал выбираться из города.
По пути ему встретился бар, и парень решил зайти в него. Фразой «у нас ещё рано собирать бутылки!» его «поприветствовал» нарядный вышибала.
– А я вовсе не за бутылками пришёл, – ответил Костя.
– Тогда садись пиво пить…
Выпив горячего чая, а потом кружку пива, Костя отправился дальше: он решил «попадать»[13] автостопом в сторону неведомой, манившей его Пинеги.
Дорога, узкая, петлявшая между горами, красивая и опасная, казалось, несла его в сказку. Ощущение сказки было и в самой Пинеге, куда он добрался лишь к вечеру на попутных лесовозах: чистая голубая речка, спокойно бежавшая под высокими елями, заросли можжевельника, называемого местными «верест», белый песок – «седун», обилие карстовых озёр, отличающихся способностью то уходить под землю, то появляться снова; старинные деревянные дома на улицах посёлка и его приветливые жители, говорившие немного нараспев, – всё здесь дышало каким-то непривычным спокойствием. Косте
Добираться (местн.). «Куда попадаешь?» – «Куда добираешься?»
