вернувшись с очередного сеанса семейной психотерапии, Том сел в свое любимое кресло около зажженного камина с бокалом красного вина. Гостиная вся сверкала новогодними огнями, на украшенной двухметровой елке отблескивали игрушки и серпантинки, а на окнах улыбались бумажные снеговики со снежинками… не смотря на всю яркую мишуру, в воздухе витала тяжелая атмосфера ненужности и одиночества.
Если подглянуть с улицы через окно, то можно увидеть, как слева от окна вдоль стены расположился огромнейший шкаф с книжными полками и чайными сервизами за стеклянными дверцами. Далее, по часовой стрелке, в центре стены живет своей размеренной жизнью камин, слева от него комод-бар, а справа дверной проем показывает нам кусочек лестницы в коридоре, ведущей на второй этаж. Под правой стеной, напротив шкафа, красуется новогодняя елка, а напротив камина, под окнами, диван и кресла, так и манят присесть или прилечь и ножки прикрыть мягусенькими бежевыми пледами. Домашний уют.
А вот заглянув внутрь, мы видим мужчину средних лет, крепкого телосложения и невысокого роста, местами лысеющего от постоянных стрессов на своей престижной работе. Когда-то яркие, голубые глаза, уставили свой взор на огонь, который не в силах их снова зажечь былой страстью. Руки обездвижено лежат на подлокотниках массивного кресла, возле правой руки выситься бокал на ножке. Его тело кажется расслабленным с первого взгляда, а со второго становиться ясно, что он подавлен и угнетен до состояния полного безразличия ко всему происходящему вокруг.
Вошла Эля. Села в кресло за спиной Тома, чтоб лишний раз не смотреть в пустые глаза мужа.
–Том, я больше не хотела бы посещать семейную терапию. – В ожидании поддержки, произнесла Эля.
–Я сразу тебе говорил, что это пустая трата времени и денег. – с холодным раздражением сказал Том.
–Но я не знаю, что еще можно сделать, чтобы все наладилось. Мне тебя не хватает. Во всем. Мы ничего не делаем вместе, как раньше. И разговаривать ты со мной не желаешь.
–Как раньше уже не будет. – с нескрываемой горестью ответил он.
–Нельзя сдаваться, Том. Если «опустить руки», то уж точно ничего не будет.
–Тебе виднее. Это же у тебя вместо головы целая всемирная энциклопедия! – Том повысил голос, подсознательно отталкивая жену.
–Если б не эта «энциклопедия», ты и дальше жил бы в однушке и работал учителем в школе. – Эля обиделась, и вышла прочь.
Вернувшись через минуту, она сказала:
–Я так больше не хочу и не могу. Это не жизнь! Дети подросли, и я хочу жить и радоваться. С тобой или без тебя. Если ты не можешь со мной говорить, или не хочешь, тогда давай напишем друг другу письма.
–Не буду я ничего писать. – категорично заявил Том.
–Тогда я сейчас же соберу твои чемоданы, и можешь делать что хочешь и где хочешь! – рассержена его упрямством, выпалила Эля.
Они просидели в тишине некоторое время, пока Том сделает выбор. Наконец он сказал:
–Продолжай.
–Я хочу знать твое мнение, почему в наших отношениях настала зима. Честно и откровенно. Ничего не скрывая и не тая. Достань все «скелеты со шкафа». А я напишу тебе.
–Что за бредовая идея?
–Если мне когда-нибудь и удастся тебя разговорить на эту тему, то кроме скандала ничего грандиозного из этого не выйдет. Да и мою точку зрения ты не услышишь, так как будешь занят подбором аргументов и фактов для более болезненной атаки.
–Это да… – одобрительно кивнул Том.
–До праздника осталась неделя. Предлагаю обменяться письмами в новогоднюю ночь, так сказать, сделаем другу подарки.
–Мне этого времени будет вполне достаточно. – немного размяк Том.
–Есть еще одно условие. Я не знаю, что ты там напишешь, но в моем письме точно будут написаны обидные для тебя вещи. Думаю, ты тоже не будешь скромен. Так что давай приложим к письмам еще один подарок. – стараясь как можно точнее донести ему цель второго «сюрприза», говорила Элеонора.
–Что еще за подарок? – устав от тягостного разговора, который затеяла жена, проворчал Том.
–Время. После прочтения писем нам понадобиться время, чтобы сделать правильный для себя выбор – уйти из семьи или остаться. Предлагаю обменяться письмами, и разъехаться на праздники. Я поеду к сестре. Ты можешь поехать к своим родителям, если захочешь, или к кому-то из детей. Но я не хотела бы их вмешивать в наши разборки.
–А дома я что не могу остаться? – не понимая всей глубины затеи жены, поинтересовался Том.
–Нет, конечно! – возмутилась Эля. – Смена декораций обязательна. Десятого января будет наша годовщина, если ты помнишь. Будет символично, если мы определимся до этой даты. Если ты захочешь продолжить
