со складками; тяжелые, струящиеся шлейфы; массивные корсажи с широкими вырезами на груди и плечах; проглядывающие сквозь разрезные рукава рубашки с кружевными оборками; гладко расчесанные волосы, прикрытые широкими беретами или жемчужными сетками, связанными из золотых волокон; бархатистые блошинные меха возле шеи или на руках – куда здешним худеньким замухрышкам до настоящих женщин! Если здесь, в просвещенных землях представительницы прекрасного пола так ужасающе отличаются от французских и английских ровесниц, то что же будет дальше?
Барон подумал о том, стоит ли после посещения Ливонии продолжать свой путь на восток, или спуститься на юг через земли Литовского княжества и вернуться назад к чистенькой цивилизованной Европе. С одной стороны его пугали дикие язычники неизвестной миру Московии, с другой – при своем уме и образовании он вполне мог стать в тамошних племенах кем-то вроде герцога и спокойно встретить старость.
– Налево, барон, – предупредил гостя купец. – Мы уже почти пришли. Второй дом по правой стороне улицы.
Дольщик Рогдена Горова жил в двухэтажном доме, стиснутом с обеих сторон другими точно такими же зданиями, отчего казался слегка раздавленным, узким по фасаду и чрезмерно вытянутым в высоту. Экономные хозяева по примеру прочих ганзейских городов, строились из дешевой глины и соломы: строители ставили из деревянного бруса только каркас будущего жилища, с окнами и стропилами под будущие полы, а затем пространство между деревяшками замазывалось подручной грязью. Пересекающиеся, стыкующиеся, расходящиеся бруски, образующие множество треугольников и прямоугольников придавали домам вид запечатленной навеки теоремы забытого древнегреческого геометра.
Рижанин громко постучал подвешенным к двери молотком, и спустя несколько мгновений уже обнимался с гладко выбритым человеком лет тридцати, одетым только в белую льняную камизу – простую рубашку с серебряными крючками у горла, короткие пухлые штаны, называемые в Испании «кальсес» и чулки из тонкого коричневого сукна. Вполне достойное одеяние, если не считать того, что даже в Испании его уже полвека не носит никто, кроме тореадоров.
– Разреши представить тебе моего французского друга, барона Анри дю Тозона, – посторонился Горов. – Он открыл мне глаза на удивительнейшие вещи, о которых я тебе сейчас расскажу. Барон, представляю вам достойного сына славной семьи купцов Болевых моего друга и партнера Курста Болева.
Хозяин дома, низко поклонился, прижав правую руку к груди. Дворянин, храня свое достоинство, лишь слегка прикоснулся кончиками пальцев к своему шаперону. Гости вошли в дом.
– Сундуки несите направо, – скомандовал рижанин морякам, – ставьте у стены во-он в той комнате.
Якобы следя за работой слуг, Горов шагнул вперед, потянув за собой партнера и принялся тихо и торопливо что-то ему объяснять. Француз, давно привыкший к такому поведению своих случайных
