style="font-size:15px;"> – Вот посмотри, – Сергей разложил на столе чертежи отелей в ортогональной и перспективной проекциях и экспликацию будущих зданий.
Петр Петрович склонился над ними с тем трепетом и почтительностью, с какими всегда изучал любые документы.
– По-моему, решение очень толковое, – как всегда немного издалека и не очень настойчиво начал Барышев, убеждая заместителя в том, что к работе все готово и нет никаких рисков.
Петр Петрович сменил очки на другие, с более сильными диоптриями, и снова склонился над чертежами, которые видел уже, наверное, в сотый раз. Этот этап означал, что первый порог недоверия чертежи прошли. И теперь им предстояло преодолеть еще более вдумчивый и серьезный подход зама.
– Да, похоже, похоже…
Петр Петрович почти бороздил носом по линиям, казалось, еще немного, и он начнет эти линии нюхать и щупать. Над одной из ортогональных проекций Стрельников завис надолго, и Барышев почувствовал нетерпеливое беспокойство.
– Что? Есть сомнения? – Сергей тоже склонился над чертежом и сделал вид, что внимательно его изучает, хотя знал здесь каждый миллиметр, каждую цифру и штрих.
– Не знаю, не знаю… – Стрельниковский палец, короткий и сильный – скорее палец работяги, чем инженера, – уперся в сочленение перекрытий и несущих колонн. – Вот эти опоры меня смущают. Бетон может не выдержать. Не знаю, не знаю… – Он снова склонился над чертежом и забороздил по нему носом, беззвучно шевеля губами.
Этот этап означал, что чертежам грозят перепроверки и экспертизы.
Барышев вздохнул, но его хорошее настроение не испортилось – это же не зам, а золото. С таким хоть отели строй, хоть крепости – века простоят. Только и строиться им предстоит века, потому что расчеты не один десяток лет проверяться будут…
– Ты не знаешь, а я знаю, – похлопал он Стрельникова по плечу и быстро свернул многострадальные чертежи, которые от тесного общения с Петром Петровичем теперь источали аромат его терпкого парфюма. – Расчеты абсолютно правильны! Сам проверял. Так что бери все это хозяйство и – с Богом!
Барышев улыбнулся – иногда следует проявить свою власть генерального, а то воз не сдвинется с места.
– Когда самолет? – спросил он, давая понять, что вопрос решен и перерасчетов не будет.
Стрельников, погрустнев, сменил очки на прежние и посмотрел на часы.
– Через два часа.
Вот за что еще любил Сергей Стрельникова, так это за армейскую субординацию. Генерал сказал – солдат сделал. Генеральный решил, зам подчинился…
– Так скоро? – расстроился Барышев. – А я хотел тебя в гости позвать. Ну, ладно, в следующий раз. Прилетишь дней на пять хотя бы, все тебе здесь покажу.
Сергей вдруг почувствовал себя очень неудобно перед Петровичем. Он тут царь-батюшка, решил и постановил, а Стрельникову за свои сомнения перед комиссией Стройнадзора в Москве придется отдуваться.
Поэтому
