округлым лицом, полным решимости, живой улыбкой и наружностью коммивояжера. Коммивояжеры не заглядывали в этот район теневой зоны.
– Вы Ричард Феттл?
– Да. – Он натянул второй рукав.
– Как зовут меня, не важно. У меня есть несколько вопросов. Ради блага общества надеюсь, вы ответите.
Эта формула, «ради блага общества», стала нервной шуткой в теневой зоне и даже в Комплексах, но молодой человек не шутил. Конечно, они должны были заинтересоваться. Об этом было в новостях, и его тоже упоминали. Сенсация из жизни знаменитостей.
– Простите? – промямлил Ричард, надеясь, что ему позволительно не открывать дверь.
– Вы позволите мне войти? Ради блага общества.
Надин на кухне по-кошачьи растопырила пальцы и качала головой. Нет. Не надо.
Некорректированные крайне редко вызывают ЗОИ. Статистическая безопасность – идеальная основа для занятий их ремеслом совершенствования искоренения корректирования. Он надеялся, что ошибается и формула и манера этого человека держаться – часть дурацкой шутки.
– Прошу прощения.
– Господин Ричард Феттл?
– Да.
Рыжий мужчина поднял бровь, как бы говоря «quid pro quo, вы это вы, остальное – формальность».
– Входите, – сказал Ричард. Он не видел способа избежать этого.
– И давайте обойдемся без грубостей, – сказал мужчина. – У меня всего несколько вопросов.
Хочется сказать: «Кем ты себя возомнил?» Самоназначенный всеобщий Бог? Ненавижу эту трусливое «Не надо грубостей, целее будешь».
– Вы были другом Эмануэля Голдсмита?
Надин вернулась и в кухонных дверях привалилась к косяку, покрытому толстым слоем эмалевой краски, глядя из осторожности пустыми глазами. Ричарду хотелось сосредоточить внимание на ней и на пожелтевшей от времени белой краске. Разберись с этим. Думай о вековой древесине, потом про остальное. Но он заставил себя посмотреть на посетителя.
Тот был одет в простой черный костюм – манжеты брюк приподнимались на несколько дюймов над блестящими черными туфлями, – на зеленой рубашке узкий красный галстук; рукава не доходили до запястий, из-за чего он казался долговязым, но на самом деле был ниже Ричарда на шесть-восемь сантиметров; ростом с Надин.
– Был, – сказал Ричард.
– Вы знали, что он способен на убийство?
– Этого я не знал. – Накажешь меня? Это правда; я сказал ЗОИ; не знал.
– Он когда-нибудь говорил вам, что собирается так поступить?
– Нет.
– Не узнаю эту женщину. Она дружила с Голдсмитом?
Вот извращенная честность: ненавижу этого человека, но выворачиваю перед ним душу.
– Она была с ним знакома. Не так хорошо, как я.
– Вы знаете, кто я такой? – спросил этот человек Надин. Она кивнула, как ребенок, пойманный за поеданием запретной конфеты.
– Она
