православной Руси» в одном журнале было сказано:
Книга для грамотных людей! Я думал, что эта книга для меня, для вас, для всех нас, которые имеем честь, удовольствие или притязание называться «грамотными»: а выходит на поверку, что это – книга в самом деле для людей! Кто мог предполагать такой аристократический тон в таком простом и скромном заглавии! Между тем из содержания книги ясно, что автор под словом люди не разумеет ни меня, ни вас, потому что в тексте он всегда называет своих читателей – братцы! Этого титула я не люблю в обращении со мною: авторам, которым оказываю честь, покупая и читая их сочинения, я по самой крайней мере – батюшка, а не братец. Да, я думаю, что даже и людям этот боярско-снисходительный эпитет братцы не очень понравится, когда они станут платить наличными деньгами. Кто по-барски говорит людям братец, тот по-барски должен дать им книгу даром, подарить, а не продавать: тогда эта уж совсем благородная, аристократическая манера, и фамилиарность, отзывающаяся немножко спесью, охотно прощается такому автору{1}.
Итак, г. Любимов навлек на себя упрек в аристократическом тоне словом «братцы»? Упрек высказан очень остроумно, но справедлив ли он? Нам кажется, что книжка г. Любимова заслуживает полного упрека в том, что она крайне плохо составлена, сочинитель ее виноват в том, что взялся совсем не за свое дело, но отнюдь не в невинном слове «братцы». Это действительно плебейское словцо употреблено им для ясности изложения, и очень жаль, что вся ясность и толковитость книжки г. Любимова заключается только в этом слове. «Как ни зови, лишь хлебом корми», – говорит русский простолюдин, и слово: друг мой для него ничем не лучше братца, тем более что ведь не слово, а – le ton fait la musique[1]. Аристократический или барский тон, принимаемый в отношении к простому народу выскочками, мещанами и другими представителями среднего сословия, состоит не в словах, будто бы оскорбительных для простолюдинов, а в понятиях, оскорбительных для человечества и равно не христианских, как и не философских. Вот образчик таких понятий:
Возможность пользы простонародных книг о простонародном дело, о хлебопашестве, о домашнем хозяйстве я понимаю, хоть и не уверен в действительности этой пользы, как то известно всякому благосклонному читателю; но история кажется мне необузданною роскошью не только для простого мужичка, по даже и для старосты. Дело в том, что если мой крестьянин придет ко мне за советом, купить ли ему гисторию г. Любимова, я решительно скажу: «Не покупай, мой друг (братец – я никогда не говорю); лучше сбереги эту денежку; да вот тебе еще полтина: поди и купи на них хороший плуг или железную борону в земледельческом училище: это для тебя нужнее всех гисторий. А если боишься, что от безделья в праздник лукавый потащит тебя в кабак, так ведь у тебя есть «Бова-королевич»: читай его! Правда, твой «Бова-королевич» оборван и, как я видел, без начала. Ну, так читай с другого конца: для тебя ведь все равно, что ни читать и откуда ни начнешь читать!»
Вот это аристократический тон аристократов средней руки, которых во Франции называют, для отличия от истинных аристократов, les bourgeois…[2] Это получше всех возможных «братцев», хотя и называется «друг мой»! Осудить простолюдина на невежество, заставить его пахать землю да читать с обоих концов оборванного «Бову-королевича» и отнять у него право иметь понятие о его человеческих обязанностях, об истории его отечества, словом, обо всем, о чем имеет право не знать животное и чего не имеет права не знать человек, – и за это утешить его воззванием: «друг мой»! воля ваша, это что-то сильно отзывается не аристократизмом, а мещанством во дворянстве!..
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
