отдохновения для усталых, домом для бездомных, то он потерпит неудачу в своей миссии, как и всякий прочий институт, измышленный и созданный Мастерами или людьми. Он должен быть связующим звеном между людьми и великими Иерархами, которые правят Вселенной, иначе он будет хуже чем просто бесполезен. Погоня за научным знанием ведет нерелигиозного искателя к той точке, где заканчивается материальная сила – и тогда перед ним разверзается неизмеримая пропасть. Такое стремление почти во всех случаях заканчивается жаждой личной славы или материального достатка.
Волна пессимизма, ныне захлестнувшая Землю, оскверняет и разрушает высшие идеалы, одним которым благодаря человек может возвысить свою природу до той точки, где станет способен воспринять духовную истину. Душа человеческая с каждым днем испытывает все больший голод по такой пище, которая только и может поддержать ее; и в невежестве своем, в своих безумных поисках чего-либо, что может удовлетворить этот голод, человек отбрасывает прочь духовную пищу, которая прежде насыщала и поддерживала его жизнь. Отбрасывает – вместо того чтобы придерживаться ее и дожидаться следующего открытия небесных врат, происходящего через определенные периоды времени, а затем обеспечить себя такой пищей, которая сделает этот голод навеки невозможным, – пищей бескорыстной любви ко всему роду человеческому.
Любовь – это единственная среда, через которую наши глаза могут видеть ясно и безошибочно. Ненависть искажает, преувеличивает или преуменьшает. Страсть ослепляет. Истинная же любовь распахивает врата души и позволяет любящему узреть все, любви недостойное, равно как и все чистое и прекрасное, посредством способности изучать и классифицировать, правильно проводя различия между преходящим и вечным в жизни возлюбленного, и определять всему истинную цену. Но, увы! как мало понимают эту истинную любовь, замаскированную под терминами разнообразных так называемых атрибутов. В некоторых умах она вызывает сложный образ, картину трансцендентную, сияющую небесной красотой и истиной, но в конечном счете такая любовь является жертвенным Служением. Тот, кто обрел способность к такой любви, не делает ее поводом для фамильярного вторжения в обстоятельства или жизнь возлюбленного – он не способен на это. Такая любовь заповедует скромность истинного служения там и тогда, где и когда возможность для такого служения предоставляется. Она многострадальна и истинно велика в терпении и доверии. Как бы ни сильна была радость ее, происходящая от сознания, что ее оценили и ответили ей взаимностью, такое признание не является для нее обязательным.
Процесс восхождения к таким высотам бескорыстной любви превосходит возможности анализа, превосходит любое описание. Мучение души, которое является неотъемлемой частью этих одиноких высот и которое должен пережить всякий неофит этого великого Таинства; слепая борьба с демонами, преграждающими ему путь; уничтожение жалких, попрошайничающих элементальных «я», которые взывают из глубин своих мучений: дай! дай!
