обзвонил и посетил кучу музыкальных магазинов, поднял на уши всех продавцов, пока в итоге не выбрал ту гитару, которую посчитал лучшей.
Распаковав свой подарок, Джеффри лишь покачал головой и сказал что-то вроде «Да ты смеешься надо мной?». Шон около часа просил Джеффа вспомнить былые времена и сыграть ему что-нибудь из своих произведений, но тот все отбрыкивался, смахивая все на то, что прошло уже кучу лет, и он ничего не помнит, пускай это и было ложью. В конце концов, после длительных уговоров, Шон добился своего. Джеффри неохотно подключил гитару к усилителю, подключил педали, и попытался заставить пальцы вспомнить прежде родные движения. Шон терпеливо ждал пока друг настроит инструмент и настроится сам. Спустя пару минут по комнате разлилась невероятно спокойная и глубокая мелодия. Джеффри прибавил громкость и добавил бас, чтобы звук казался еще более насыщенным. Мелодия охватила хрупкие стены, наполняя каждый уголок квартиры, она буквально заставляла абстрагироваться от всех мыслей, которые прежде так настойчиво каждую секунду лезли в голову, а теперь, будто в знак уважения, отступили, давая музыке наполнить каждую клеточку организма.
С каждым мгновением все новые и новые звуки стали врываться в прежнее спокойствие, создавая собой некий туман, дурманящий голову, он накрывал сознание полностью, не давая даже промелькнуть мысли об отступлении. Закрыв глаза, Шон увидел перед собой синее полотно, если посмотреть под ноги – все становилось черным, непроглядно черным. Бездонный океан заставляет человека опускаться все глубже, со временем, ты перестаешь думать о том, что воздуха в легких осталось совсем мало, ты останавливаешься и поднимаешь голову вверх. Свет расплывается бликами, ты смотришь на светлые участки воды, и мысли начинают рассеиваться, беспокойство уходит, страх отступает. Тебя накрывает эйфория, невероятно сильная, и стоит тебе полностью поддаться ей, как она унесет тебя на самое дно, которое сейчас скрыто поглощающей тьмой.
Шон не сразу заметил, что Джеффи закончил и уже просто наигрывает какую-то знакомую мелодию одной из популярных в те времена групп. Оказалось то, что сейчас сыграл Джеффри – его собственное произведение, которое должно было войти в первый их с группой альбом. Они еще долго сидели и болтали о прошлом. Джефф рассказывал о ребятах из группы, о своих концертах, о том, как впервые взялся за гриф, и как покинул сцену. Шон был поражен работой друга, он представить себе не мог, что его можно тронуть музыкой так глубоко, прежде это еще никому не удавалось. Так они просидели до самой ночи, на какое-то время отпустив беспокойные поиски своих товарищей.
Но с тех самых пор на гитаре Джеффри больше не играл. На вопросы почему он не отвечал и Шон бросил всякие попытки вернуть музыканта в свою тарелку, понимая, насколько она стала для него чужой.
Так прошел месяц. На стенах появились первые координаты, сотни имен, адресов – но все это
