сыскать и очень много плакали и рыдали о ней в монастыре. Старец сказал игумении: «Я ради ее пришел сюда, и Бог любит таких пьяниц». И начали все постницы исповедовать старцу, каждая – какое оскорбление нанесла ей. Старец, сотворив молитву о сестрах, немедленно вышел из монастыря и пошел в келлию свою, благодаря и славословя Бога, ведущего сокровенных рабов своих и не попущающего им долго пребывать утаенными, но открывающего их в уведение всех, не только при жизни, но и по смерти их, в похвалу и славу святого имени Своего.
13. Однажды пришел с аввой Даниилом ученик его, авва Аммон, и сказал старцу: «Отец! Когда мы престанем скитаться и будем постоянно пребывать в келлии?» Авва Даниил отвечал ему: «А кто может отнять у нас келлию? Когда мы в келлии, тогда – с нами Бог, и когда мы вне келлии – также с нами Бог».
Преуспеяние старца в душевном делании было таково, что он постоянно пребывал умом в сердечной клети; к такому совершенству стремился он возвести ученика своего. Так важно руководство духоносным наставником, что святые отцы советуют новоначальному иноку предпочесть торжище пустыне, если на этом торжище живет духоносный наставник[30].
14. Однажды авва Даниил, пресвитер Скитский, пошел в Фиваиду, взяв с собой одного из учеников своих. Они плыли вверх по реке Нилу, и, когда доплыли до некоторого селения, старец повелел лодочникам пристать к берегу. И сказал старец ученику своему: «Нам должно остановиться здесь». Ученик, услышав это, начал роптать, говоря: «Доколе нам скитаться, пойдем в Скит». Старец сказал: «Нет! Останемся здесь». Они сели посреди села, как странники. Ученик сказал старцу: «Угодно ли такое поведение Богу, что мы сидим здесь, как миряне? По крайней мере, пойдем в церковь». Старец отвечал ему: «Нет, останемся здесь». Они пробыли тут до глубокого вечера. Брат начал выражать огорчение на старца, оскорбляя его и говоря: «Беда мне с тобою, старик! Из-за тебя приходится мне умирать!» Когда ученик укорял таким образом старца, подошел к ним престарелый мирянин, весь седой, сгорбленный от старости. Увидев авву Даниила, он пал к ногам его и начал лобызать их и обливать слезами. Приветствовал он и ученика. Потом сказал им: «Если вам угодно, пойдем в дом мой». У него в руке был фонарь, с которым он ходил по улицам, ища странных, и вводил их в дом свой. Он взял старца и ученика его и других странников, которых нашел, и ввел их в дом. Налив воды в умывальницу, он умыл ноги старцу и прочим братиям. Кроме одного Бога, он не имел ничего иного ни в дому, ни в каком другом месте. Странникам предложена была трапеза. Когда они отужинали, хозяин собрал оставшиеся крохи и выбросил собакам того селения. Таков был у него обычай: он не оставлял на завтрашний день ни одной крохи от хлеба, который предлагался на ужине. Старец отвел хозяина в особенное место, и там наедине беседовали они до утра, говоря о пользе душевной со многими слезами. По наступлении утра они простились и разошлись. Дорогой ученик поклонился старцу, говоря: «Окажи любовь,
Прп. Симеон Новый Богослов.
