Дима обычно с мерзким смешком говорил, что не особенности это, а шизофрения. Что такое шизофрения, я не знаю, но вряд ли что-то хорошее.
– Келе, ну сделал бы что-нибудь полезное для общества, а? – донеслось до меня через пятнадцать минут мучений с раздолбанным казенным устройством.
– И что, по-твоему, я могу сделать в таком состоянии? – дрожащим голосом поинтересовался я.
Ненавижу себя таким трясущимся от ужаса истериком.
– Ну не знаю… Хотя бы защиту кладбища проверь, если больше ничего не сможешь.
– Не смогу, – подтвердил я.
– И зубами так сильно не щелкай, – добавил мне вслед Анджей. – Сбиваешь.
Угу. Остроумный вроде как. А то, что меня этот стук тоже сбивает, никого не интересует. В транс, что ли, войти? Может, чего умного в голову придет. Или не придет.
Второе зрение – вещь занятная и полезная. Временами. Можно увидеть нечто интересное, а можно узреть такое, что всю оставшуюся жизнь будешь слюни пускать, поэтому мало кто из наших решался на вхождение в транс без страховки и защитных ритуалов. Мне обычно везло.
Вдох. Выдох. Успокоиться. Закрыть глаза.
Энергетические линии манили яркостью и сиянием. Ну нет. Ни за что. Я хочу жить. А что у нас с оградкой кладбища?
Вот тут было весело, честное слово. Пустота. Там, где еще недавно имелись не самые сильные, но все же надежные чары, сейчас не обнаружилось ничего. Совершенно. Будто светлые провели свои ритуалы экзорцизма. Только светлых тут быть просто не могло.
А вот то, что здесь должно было быть, отсутствовало напрочь. Призраки. Ни одного. И ни одного мелкого стихийного духа.
Пусто и мертво.
Это не рай для некромантов. Это наш ад.
Никакой жизни, никакой смерти, неоткуда брать силы и спокойствие. Пустота. Вот отчего меня так трясет. Я почувствовал полное отсутствие источников нашей энергии. А энерголинии… Кажется, они тоже изменились, стали чем-то иным. Понятно, почему наставника так шандарахнуло. Ну-ка, поглядим поближе, что же у нас так посверкивает заманчиво. Определенно, это не свет. Свет нам неприятен, но мы на него так странно не реагируем. Что же это тогда?
Дотронуться или не стоит, вот в чем вопрос. Нет, не буду. А то еще вылечу в кому, с моей повышенной чувствительностью, и кто меня оттуда выцарапывать будет?
Раз. Два. Три. Я медленно вышел из транса. Ребята продолжали уговаривать имущество Академии работать. Имущество активно сопротивлялось, как вахтер, не желающий осчастливливать студиозусов ключами от пустующей аудитории. Раздолбанная ветошь.
– Ну и что ты наглядел, Келе? – спросил Анджей, оторвавшись на секунду от доставшегося нам агрегата.
– Да тут полностью стерильная территория, будто кладбища никогда и не было. Будто здесь вообще ничего не было.
– Ой-ё… – выдал ошарашенный приятель. – И почему мне все это так не нравится?
– Потому что это полная задница, – разъяснил Рем. – Хорошо хоть, здесь еще ничего не завелось,
