и его участников, независимо от того, зафиксированы такие основания документально или нет (п. 2 ст. 76 ГК РФ). Приведенное нормативное решение представляется не вполне удачным, поскольку не в полной мере обеспечивает защиту прав исключаемого товарища. В этом смысле основания исключения участника из общества с ограниченной ответственностью сформулированы более удачно, чем обстоятельства, предусмотренные в п. 2 ст. 76 ГК РФ, при которых допускается исключение участника из полного товарищества.
Наконец, в настоящее время активно обсуждается вопрос о возможности и необходимости распространения механизма исключения участника на корпоративные правоотношения с участием юридических лиц иных организационно-правовых форм, в частности акционерных обществ. Так, например, В.И. Добровольский по этому поводу отмечает, что целесообразно ввести в Федеральный закон «Об акционерных обществах» (по аналогии со ст. 10 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью») норму, предусматривающую возможность исключения акционера из акционерного общества. Сформулировать указанную норму автор предлагает следующим образом: «Акционеры, владеющие в совокупности не менее 10 % акций общества, вправе обратиться в арбитражный суд с заявлением об исключении акционера из числа акционеров общества в случае, если данное лицо грубо нарушает свои обязанности либо своими действиями (бездействием) делает невозможной деятельность общества или существенно ее затрудняет. При исключении акционера его акции переходят на баланс общества с момента вступления в законную силу соответствующего судебного акта. При этом общество обязано выплатить исключенному акционеру рыночную стоимость акций по цене, определяемой в соответствии с п. 2 ст. 77 Закона об АО.
При этом ст. 235 ГК РФ, должна быть дополнена таким основанием для принудительного изъятия у собственника имущества (акций у акционера)»[26].
Представляется, что распространение рассматриваемого способа защиты на отношения с участием акционерных обществ не выглядит обоснованным. Так, решая поставленный вопрос, мы должны исходить из того, что исключение члена корпорации из состава последней есть способ защиты глубоко персональный; применение его обусловлено недобросовестным собственным поведением исключаемого участника, негативной оценкой его личности. Акционерное же общество – это, прежде всего, объединение капиталов[27]; личное участие в нем сводится к минимуму или даже «…вовсе не предполагается…»[28]. Учитывая отмеченное, можно утверждать, что применение такого способа защиты корпоративных прав, как исключение участника (акционера) из акционерного общества, не соответствует природе указанных отношений и не должно признаваться допустимым.
Итак, анализ соотношения различных форм исключения лица из состава участников (членов) корпорации позволяет сделать вывод об объективной необходимости
См.:
