в ответ. Выпили. Ну кто же так коньяк, как воду, хлещет! Ну да ладно, доливаю им еще.
– Хорошо у тебя вино. – Петр тыльной стороной руки обтирает усы. – Но ты так и не сказал, где же строят твои лодьи.
– В России построена, сам ее строил, своими руками.
Это заявление, похоже, вгоняет моих гостей в ступор. Видимо, свалял дурака, теперь и не знаю, на какой город ссылаться. Но оказывается, Петра больше заинтересовало не место моего жительства, а то, что лодку сам строил.
– Так ты еще и корабельный мастер? И что еще умеешь?
Вот такой разговор мне нравится! От него можно плавно перейти к работе и зарплате. Доливаю гостям и себе еще чуток и начинаю себя расхваливать.
Самое сложное было переводить в понятия трехсотлетней давности мои знания и умения, многому просто не находилось места, но список все равно получался очень внушительный. Даже сам загордился, пока перечислял и расписывал подробно свою пушистость.
Петр встал с катка и начал расхаживать перед нами, даже кружку оставил у костра. Когда иссяк мой фонтан самовосхваления, пропущенный через фильтр эпохи, он еще долго вышагивал молча, потом остановился напротив меня, как-то грозно нависая и хмуря брови. Я даже встал с катков, чтоб сравняться с ним в росте.
– А не брешешь? – спросил он, рассматривая меня с прищуром.
– Не прошу верить мне на слово, – спокойно ему отвечаю. – Чтоб доказать все сказанное, мне требуется место, материалы и время, все остальное сделаю сам. Если задумка будет большая, надо еще помощников.
Петр долго смотрел на меня и, похоже, принял какое-то решение. Потом он отошел к катамарану, стал рассматривать его внимательно, трогая сборочные узлы и постукивая по элементам конструкции. Мне оставалось пожать плечами и сесть обратно, глядя вопросительно на Александра. Тот выглядел тоже недоверчиво-задумчивым.
– Правда не врешь? – спрашивает он меня со странными, просительными интонациями.
– Не вру. Был бы крещеный, перекрестился бы. – И поднял кружку в приветственном жесте.
Александр, помешкав чуток, поднял свою. Выпили. Посидели молча. Подошел Петр, уселся, взял свою кружку.
– Много побито было? – спрашивает он меня.
– Пришлось переделывать весь топ мачты, его молнией сожгло, но за день сделал.
– За день, работая по железу? – Петр недоверчиво качает головой.
Поднимаюсь и приношу ему свой ремнабор, куда сложил и прожженные детали, как истинный хомяк.
Петр перебрал детали, поковырял ногтем, потом заинтересовался инструментом. Инструмент у меня хороший, есть чем гордиться. И вроде бы клейм на инструменте, которые мне будет сложно объяснить, нет. Пока Петр рассматривает новые игрушки, у меня есть время, иду ставить воду под чай, а с едой можно обождать.
– Алексашка, – обращается шкипер к старпому, – поди-ка дров еще принеси.
Дров вагон, так что явно предстоит
