дерюги. В общем, эта дверь не открывалась, а переносилась. С таким крестьянским подходом одной женщине действительно не выжить. Но для меня это сущий пустяк, еще несколько минут, и машина стояла на покрытых застарелой грязью досках внутреннего крытого дворика, освещаемая ослепляюще яркой после темноты лампой ватт в сорок.
Кате бы в разведке работать: она не поленилась, взяла короткий жесткий веник и постаралась замести следы от колес, а я тем временем осмотрелся.
Парадная калитка слева от въезда была закрыта изнутри на большой амбарный замок, который, судя по всему, не открывался годами. Зато справа, сбоку, обнаружилась распахнутая дверь, выходящая в образованный поленницами совершенно невидимый с улицы закуток.
Под поветью, как Катя назвала крышу внутреннего двора, напротив дома стоял длинный низкий сарай. Внизу – зияющий черным провалом хозяйственный чулан, сверху – сеновал с жалкими остатками сена. Ближе к огороду чулан переходил в туалет, потом в курятник, в котором на засиженных досках-помостах шевелился десяток белых кур, следом шли свинарник или коровник, в общем, что-то низкое и вонючее, но сейчас также пустое. Никакой краски, натуральное дерево, потемневшее от времени, а снизу – от грязи и навоза. На всем лежала печать запустения.
– Пойдем в дом. – Наконец девушка закончила упражнения с метлой.
– Сюда никто не придет до завтра?
– Не должен вроде… – Катя вытащила из чулана ржавый шестигранный лом и подперла им дверь черного хода, – вот так наверняка. Жаль, собаки у меня нет.
– Почему? Полезная животинка.
– Был у нас Рогдай, хороший такой пес, – Катя машинально перевела взгяд, и я увидел висящий в углу ошейник, – да бывший муж к себе забрал.
– А кур оставил? – Я постарался поскорее сменить тему.
– Зачем они ему, там своих полно. – Девушка тряхнула головой, словно хотела избавиться от воспоминаний. – Ну, идешь спать, наконец?
Глава 2
Знакомство с КГБ
Проснулся около полудня. В низкое, закрытое веселенькой ситцевой (на вид я материю отличать не умею, но слово вовремя вынырнуло из памяти) шторкой светило… нет, не солнце, а низкое, затянутое тучами небо. Накрапывал дождь. Кати в доме не было, впрочем, мы вечером договорились, что она с утра поедет в Свердловск к брату Анатолию, захватив с собой смартфон, мой паспорт и деньги двадцать первого века. Этого более чем достаточно, чтобы нашу историю не признал бредом, по крайней мере, родной брат. Тем более что я успел показать девушке игрушку Teeter.
Засыпая на жестковатой, несмотря на постеленный тюфяк, лавке, очень хотел проснуться на рассвете, как тут заведено, и проводить Катю в дорогу. Повторить поцелуй в щечку. Но по буржуйской привычке бессовестно все проспал. Гимн Советского Союза прозвучал по радио в шесть утра, но даже эта громкая и торжественная музыка без слов не смогла выдрать меня из сна
