ла украшения в ларце в большой комнате с каменными стенами, прикрытыми гобеленами. Энергично передвигаясь, она подошла к сундуку. Стала перебирать вещи, поочередно вытаскивать и раскладывать по дивану роскошные пальто и накидки из фетра, сатиновые платья с воротниками из дамаска, бархатные накидки с шелковым подкладом и другие вещи. Потом села, выбившись из сил.
В комнату быстрым шагом зашла Ирма, молодая женщина в пышном платье. Её длинные черные волосы были собраны в какое-то подобие прически, но почти половина волос безнадежно вывалились из неё и ниспадали на белые плечи. Она выглядела истощенной. Каёмки век её были красными, словно от бессонницы. Обратившись к Хенрике, она произнесла:
– Мама, ваша вечная возня меня утомляет.
– Ты посмотри на мою накидочку из куницы. Она сгнила!!! – отозвалась та со слезами в голосе.
Та безучастно посмотрела на кусок меха в её руках.
– Ну сколько можно! Поди закажи новую. Пусть Джереон принесет.
– У него совершенно нет никакого вкуса! В прошлый раз я его просила принести шляпку и перчатки, он невесть что принес! Стыдно показаться.
Хенрика вынула вязаную шапочку с пумпоном и потрясла ею перед Ирмой.
– Это что? Одежда для собачек? Я бы даже для своей Жужу такого не надела, перекрестившись, промолвила она.
– Ирма загоготала по привычке злым смехом.
– Мама, мы уже столько лет не выезжаем! Придется довольствоваться тем, что приносит его величество «безвкусица».
Хенрике оскорбилась, встала и вышла в другую комнату.
Вдалеке раздался детский плач.
Ирма мгновенно одернулась и быстрым шагом пошла в ту сторону.
– Опять кто-то будит мою малышку – пробурчала она, – покоя нет никакого.
Наступила ночь. Ирма, одев свою дочь, вышла в когда-то роскошный сад, полностью заросший акацией, папоротником, диким шиповником и давно одичавшими розами.
Сначала она по привычке подошла к большому дереву и сунула записку в дупло.
– Вот, моя красотка! Теперь мы попросим дядю Джереона принести тебе леденцов.
Ребекка попрыгала от радости. Ирма обняла её, покружила и они, взявшись за руки, пошли гулять по заросшим тропинкам сада.
Хенрике тоже вышла.
– Когда-то здесь мы были счастливы с моим Велтеном! Здесь была скамья, где мы любовались розами. Как это было давно, и куда все исчезло?
Вздохнув, она побрела к дереву. Бросила записку в дупло и пошла в пустой с длинными гулкими коридорами замок.
– Как она утомила меня своими рыданиями, – подумала Хенрика, услышав привычный заунывный плач Ирмы.
Вслед начинала плакать Ребекка.
Ирма завывала так почти каждую ночь, когда в её голове что-то переклинивало. То гуляя по парку, то блуждая по бесчисленным комнатам замка, так, что передергивало от неожиданности.
Днем она вела себя агрессивно, но не плакала, а ночью ей словно кто-то напоминал об этом.
Нередко она бросала свою дочь и, завывая, убегала куда-то. Ребекка начинала плакать от страха. Хенрика выискивала её, забившуюся в кустах, и ласково утешала.
С недавних пор в замке стало неспокойно. Днем, пока домочадцы спали, кто-то невидимый передвигал мебель, натирал полы и гремел. Раздавалась какая-то странная музыка, от которой болела голова. По стенам чем-то скребли и проделывали отверстия в углах комнат с невообразимым грохотом! В родовом гнезде стало невыносимо жить.
Женщины несколько раз отчаянно ссорились по этому поводу. Хенрике подозревала, что Ирма намеренно кого-то звала, чтоб напугать её. Возможно, сговорилась с проклятыми соседями, которых она ненавидела.
Хенрике снова решилась поговорить с Ирмой. Она зашла в её комнату. Ирма не спала.
– Ирма, ну что же нам делать с этими непрошенными гостями?
– Мам, я не знаю!
– Но мне страшно!
– Мне тоже страшно! Вон Ребекка плачет вечно. Не может спать. Может быть сходим все-таки к соседям, поговорим с ними, может они что-нибудь подскажут.
Хенрика замолчала. Их соседом был двоюродный брат Хенрики. Семья которого уже много лет враждовала с её семьёй. После долгой паузы она согласно кивнула.
– Ну вот и прекрасно – улыбнулась Ирма. Сегодня же и пойдем.
Часть 2. Путешествие.
Как только стемнело, женщины собрались. Хенрика одела лучшее платье. Ирма и Ребекка тоже принарядились.
Ярко
