я лучше останусь. Посмотрю, как празднуют Новый год в городе. В два часа ночи на городской площади будет фейерверк. Я никогда не видела фейерверков.
Немного посетовав, Елизавета Александровна неохотно согласилась.
О том, что на Новый год никуда не едет, Жанна никому не сказала, даже Юле. Почему? Вопрос был сложный. Может, не хотела стеснять подружку, которая непременно позвала бы ее с собой? А может, втайне надеялась увидеться с Павлом наедине? Копаться в душе не хотелось, и она сделала вид, что всё как всегда и ничего особенного не происходит.
Тридцать первого после занятий, когда девчонки из общежития разъезжались по домам, к ней в комнату заглянул Павел. Посмотрел на нее жадными глазами и спросил:
– Юлька уехала?
На всякий случай подойдя к двери, Жанна с вызовом ответила:
– А тебе-то что?
Он уныло пожал плечами.
– Да всё равно, в принципе. Ты же всё равно уезжаешь. – И с надеждой посмотрел на нее.
Ей не хотелось врать, но и правды говорить было нельзя. Поэтому она быстро перевела разговор.
– А как ты будешь встречать Новый год?
Нахмурившись, он исподлобья посмотрел на нее.
– А тебе что, в самом деле интересно?
– А зачем бы я спрашивала?
В голове Жанны мелькнула неприятная мысль: почему он не хочет говорить? У него свидание с девчонкой, потому и молчит?
Скучно вздохнув, Новицкий театрально развел руками.
– Да как обычно. С родителями. Они считают, что это семейный праздник, поэтому до двух ночи буду сидеть за праздничным столом с родичами. А ты? Так же?
Она сухо подтвердила:
– Аналогично.
И не покривила душой. Если бы не карантин, так бы оно и было. Они всегда устраивали пышное застолье для родных и близких. А это было всё население их немаленького села.
Сев на стул, Павел окинул ее тоскующим взглядом.
– Может, хоть чаем напоишь?
Голос у него прозвучал с таким осуждением, что Жанна немедля взбунтовалась.
– Некогда мне. Я еще не собиралась.
Он вкрадчиво предложил:
– Может, мне помочь? А потом я тебя на автовокзал подброшу.
Это означало крушение всех ее планов, и она заносчиво отказала:
– Нет, спасибо. И уйди, будь любезен, ты мне мешаешь!
Павел попытался воспротивиться, но она была достаточно настойчива, демонстрируя завидную твердость, и ему пришлось уйти даже без поцелуя, потому что она была настороже и не позволила ему приблизиться к себе настолько, чтобы можно было схватить ее в объятья.
Оставшись одна, Жанна испытала двойственные чувства. Было и облегчение, но досады, пожалуй, было куда больше. Наврала, и что проку? Занятия начинаются только десятого и почти две недели ей придется сидеть в одиночестве. Но уж лучше скучать одной, чем развлекаться с Новицким. Известно, какие
