, что рады встрече. Это в ваших интересах!
Я жутко испугалась. Что все это значит? А он шептал, не разжимая объятий:
– Вам что-то подкинули в рюкзак. Идемте со мной, и ничего не бойтесь.
И он куда-то меня повел.
– Я ничего не понимаю!
Я попыталась высвободиться из его объятий, но он держал меня мертвой хваткой.
– Перестаньте дергаться, я не причиню вам вреда, наоборот, я хочу спасти вас.
– Спасти? От чего?
– Ну вот что, ступайте сейчас в туалет и в кабинке проверьте, нет ли в вашем рюкзаке чего-то вам не принадлежащего. Если найдется, зажмите это в руке и, когда выйдете, отдайте мне.
Он говорил так властно и непререкаемо, что я совсем сомлела от страха.
– Ну же, девушка, что вы стоите? Идите скорее!
Я и, сама не знаю почему, подчинилась. Скорее всего от страха. Заперлась в кабинке и дрожащими руками открыла рюкзак. На первый взгляд там ничего постороннего не было. Я стала судорожно рыться в вещах и вдруг… обнаружила незнакомую ключницу из ярко-красной кожи. Но ключей там явно не было. Я дернула молнию. Внутри лежало пять пакетиков с белым порошком. Господи, что же это? Неужто кто-то подкинул мне наркоту? Я облилась холодным потом. «Зажмите в руке и отдайте мне!» Ничего себе… Вероятно, этот незнакомец заметил, как мне что-то подкинули в рюкзак и решил помочь… А я даже не помню, как он выглядит. Но сердце екнуло, я зажала в руке ключницу и, даже не глянув в зеркало и не вымыв руки, вышла из туалета. Кажется, это он стоит, ждет меня.
– Ну что, лапочка? Убедилась, что все с твоим личиком в порядке? – довольно громко произнес он. – Я же говорил, ты чудесно выглядишь! Пошли-пошли, успеем еще кофейку дернуть.
Он привел меня в кафешку, усадил.
– Сейчас принесу кофе!
Пока мы шли по направлению к кафе, он вынул из моей судорожно сжатой ладони ключницу.
– Сиди тут, я сейчас!
Я сидела в полной прострации. Что же это такое?
Он вернулся минут через десять с подносом, на котором стояли два картонных стаканчика с кофе и минеральная вода. Поставил стаканы на стол и сел напротив меня.
– Все уже позади, успокойтесь и перестаньте дрожать. Все кончилось.
– Господи, что это было? Объясните же мне наконец!
– Теперь могу объяснить… – улыбнулся он.
У него было интересное лицо, хорошая улыбка, лет ему примерно тридцать шесть – тридцать семь.
– Я совершенно случайно увидел, что какой-то тип сунул что-то вам в рюкзак. Если бы вас стали обыскивать, неприятностей хватило бы на долгие месяцы, если не годы. Я хорошо знаком с такой практикой. Стоит милая девушка, веселая, спокойная, беззаботная, у физиономистов-таможенников подозрений скорее всего не вызовет… Понятно теперь?
– Это… Это наркотики? – одними губами спросила я.
– Да.
– Но… они же… они придут за ними?
– Не волнуйтесь, не придут! Я сумел подкинуть эту штуку ему же в рюкзак. Вон он стоит и ни о чем не подозревает. Классический пример – не рой другому яму. Ручаюсь, что в Москве его заметут.
– Господи, вы кто? Ясновидящий?
– О нет! Просто когда-то служил на таможне. Все, девушка, успокойтесь же, перестаньте дрожать! Да, а как вас зовут? А то все лапочка и лапочка!
– Аглая, Глаша.
– Какая прелесть! Никогда ни одной Глаши не знал. Хотя нет, вру! У моей бабушки была кошка Глаша. А я Мирослав. Идемте, а то опоздаем!
Мы встали в очередь на регистрацию, теперь уже совсем небольшую. От пережитого испуга у меня здорово кружилась голова и слегка подташнивало.
– Рюкзак в багаж сдавать будете? – спросил он.
– Нет. Зачем?
– Тоже верно, – кивнул он. – Ну, Глаша, я смотрю, вы маленько оклемались, а мне срочно нужно позвонить.
Он быстро куда-то ушел. И больше я его не видела, ни в самолете, ни потом, в аэропорту в Москве. Впрочем, это неудивительно, самолет был громадный, двухэтажный.
Я вызвала такси. И вдруг он подошел ко мне, этот Мирослав.
– До свидания, Глаша! И впредь путешествуйте лучше с чемоданом, безопаснее!
– Спасибо вам огромное, хоть вы и напугали меня!
– Того типа задержали, я видел. Живите спокойно, пока!
И он опять исчез.
У меня оставалось еще пять дней отпуска, успею прийти в себя
